Опыт критики антинаучной фактологии либерализма

Часть 161. Миф о «репрессиях» в армии

Из одного буржуазного «исторического труда» в другой кочует тезис о том, что Сталин обезглавил Красную армию за год-два до начала второй мировой войны, что впоследствии и явилось одной из причин поражений в начальный период Великой Отечественной войны. Господа антикоммунисты то и дело повторяют, что из 5 маршалов было расстреляно трое, Командармы 1 и 2 ранга были уничтожены едва ли не поголовно, равно как и высшее руководство всех флотов. Впрочем, здесь они повторяют хрущевскую ложь и из доклада на ХХ съезде (который уже разбирался мною ранее), и из материалов «комиссии Шверника».

В докладе «комиссии Шверника» всё стандартно. Репрессии проводились непонятно зачем, все военные заговоры были «фальсифицированы» путём применения к арестованным «методов физического воздействия».

«Раздувая масштабы мнимого заговора, работники особых отделов НКВД специально планировали фальсификацию материалов по целым группам арестованных и еще до ареста отдельных командиров заранее определяли, по какой линии и на кого они должны дать показания. В результате применения мер физического воздействия, арестованные оговаривали себя и других в терроре, шпионаже, диверсиях и других тяжких преступлениях»2.

В общем-то, это единственное «доказательство» того, что все «репрессированные» были невиновны. Видимо, перед авторами данного доклада стояла задача не доказать, а убедить читателя в том, что дело обстояло именно так. Поэтому в ход пошли цифры:

«В «Справке-докладе о накоплении командных кадров РККА» от 21 марта 1940 года говорится, что «за 1937-1938 годы в связи с очисткой армии было арестовано, исключено из партии и, таким образом, выбыло из РККА - 35000, в том числе 5000 политсостава». Среди них были 3 заместителя наркома обороны, нарком Военно-Морского флота, 16 командующих военными округами, 25 их заместителей и помощников, 5 командующих флотами, 8 начальников военных академий, 25 начальников штабов округов, флотов и их заместителей, 33 командира корпуса, 76 командиров дивизий, 40 командиров бригад, 291 командир полка, два заместителя начальника Политуправления РККА, начальник Политуправления ВМФ и ряд других видных политработников. Подавляющее большинство из этих лиц было арестовано и расстреляно».

По задумке авторов, видимо, сами эти цифры должны убеждать читателя, что столько врагов в армии в принципе не могло быть. А, значит, все эти люди были невиновны и пострадали исключительно из-за «маниакальной сталинской подозрительности». Однако версия хрущевских фальсификаторов, во-первых, бездоказательна и, во-вторых, идет вразрез с логикой происходивших в тот период в СССР и мире процессов.

В 1937-1938 гг. для советского руководства было абсолютно понятно, что следующая мировая война начнётся в самое ближайшее время. В таких условиях заниматься масштабной чисткой армии можно лишь в том случае, когда отказ от такой чистки чреват гораздо худшими последствиями. Версия, будто по указанию Сталина органы НКВД выдумывали несуществующие заговоры в предвоенный период, очевидно несостоятельна. Ведь в таком случае придется признать Сталина идиотом, а не гениальным учёным-марксистом, каковым он, на самом деле, и являлся.

И, наоборот, изложение событий в сталинской историографии является предельно логичным, отражающим объективные законы общественного развития. Разгромленные теоретически в конце 1920-х годов правые и левые уклоны являлись, по сути, линиями буржуазии в коммунистическом движении. Чем серьезнее были успехи СССР в индустриализации и коллективизации, в строительстве первой стадии коммунизма, тем больше зверела мировая буржуазия, тем более изощренными становились ее методы борьбы с СССР. В этой борьбе разгромленные оппозиционеры, сохранившие важные посты в советском государстве, были объективными союзниками капитала. Не мудрено, что именно с этой публикой работали иностранные разведки, создавая в СССР шпионские сети, занимавшиеся саботажем, вредительством, диверсиями и террором. В 1936-1938 гг. органами НКВД было раскрыто несколько антисоветских центров, возглавлявшихся бывшими оппозиционерами. В ходе публичных судебных процессов была доказана их связь с Троцким и иностранными разведками. Вражеская агентура орудовала практически во всех отраслях советского хозяйства и государственных структурах, в том числе, и в Красной армии, и в НКВД. В мае-июне 1937 года в РККА был раскрыт военно-фашистский заговор, в который был вовлечён целый ряд высших военных руководителей во главе с Тухачевским.

В одной из предыдущих статей я уже писал об этом процессе подробнее. Напомню читателю, что в заговор были вовлечены командующие ключевыми военными округами - Белорусского (Уборевич), Киевского (Якир), Поволжского (Тухачевский), начальник военной академии имени Фрунзе (Корк) - кузницы командных кадров для всей Красной армии, глава Политуправления РККА (Гамарник) - главной военной партийной структуры, начальник управления по командному и начальствующему составу РККА (Фельдман) - по сути, кадрового отдела РККА, председатель Центрального совета Осоавиахима (Эйдеман) - структуры, занимавшейся военной подготовкой гражданского населения.

Что это означало на практике? Да то, что в руках у заговорщиков была практически вся цепочка назначений - от академии до той или иной должности в войсках. Нужного заговорщикам человека практически без проблем можно было поставить на нужный пост. Если вернуться к материалам дела Тухачевского, то станет понятно, что реализация всех планов заговорщиков была невозможна без широкой сети исполнителей, то есть должно было быть завербовано достаточное количество командиров всех уровней. Кроме того, как показала практика судебных процессов по другим антисоветским организациям, на случай провала, у них были предусмотрены резервные «центры». Разоблачение и ликвидация группы заговорщиков в войсках означало лишь то, что необходимо было теперь выявить все оставшиеся на свободе вредительские кадры и параллельные «центры». Причем делать это нужно было максимально быстро и, поскольку дело касалось армии, лучше было снять с должностей или даже арестовать нескольких невиновных, чем оставить на свободе хоть одного заговорщика. Учитывая те посты, которые занимали фигуранты дела Тухачевского, количество арестованных и расстрелянных командармов 1 и 2 ранга выглядит вполне обоснованным.

К сожалению, в открытом доступе очень мало документов, касающихся чистки в армии, начатой после раскрытия заговора Тухачевского, и продолжавшейся вплоть до 1939 г. Судить приходится по отрывочным сведениям.

Как было сказано выше, из 5 маршалов было расстреляно трое - Тухачевский, Егоров и Блюхер. Если с первым понятно, за что, то о Егорове известно лишь то, что он был расстрелян в начале 1939 года, а Блюхер, якобы, умер в тюрьме от пыток. Что ж, попробуем во всём разобраться.

Дело маршала Егорова

Материалы дела, к сожалению, до сих пор не опубликованы. Однако в открытом доступе всё же есть ряд документов, которые позволяют понять, в чём обвинялся А.И. Егоров, занимавший на момент ареста посты первого заместителя Наркома обороны и начальника штаба РККА.

Итак, 25 января 1938 г вышло постановление Политбюро «О маршале Егорове». В нем, в частности, сообщалось:

«СНК СССР и ЦК ВКП(б) устанавливают, что:

а) первый заместитель Народного Комиссара Обороны СССР т. Егоров А.И. в период его работы на посту начальника штаба РККА работал крайне неудовлетворительно, работу Генерального Штаба развалил, передоверив ее матерым шпионам польской, немецкой и итальянской разведок Левичеву и Меженинову.

СНК СССР и ЦК ВКП(б) считают подозрительным, что т. Егоров не только не пытался контролировать Левичева и Меженинова, но безгранично им доверял, состоял с ними в дружеских отношениях.

б) т. Егоров, как это видно из показаний арестованных шпионов Белова, Гринько, Орлова и других, очевидно, кое-что знал о существующем в армии заговоре, который возглавлялся шпионами Тухачевским, Гамарником и другими мерзавцами из бывших троцкистов, правых, эсеров, белых офицеров и т.п.

Судя по этим материалам т. Егоров пытался установить контакт с заговорщиками через Тухачевского, о чем говорит в своих показаниях шпион из эсеров Белов.

в) т. Егоров, безосновательно не довольствуясь своим положением в Красной Армии и кое-что зная о существующих в армии заговорщических группах, решил организовать и свою собственную антипартийного характера группу, в которую он вовлек т. Дыбенко и пытался вовлечь в нее т. Буденного»3.

Тем не менее, Егоров не был немедленно арестован, его просто сняли с должности. Это говорит, во-первых, о том, что никаких доказательств преступной деятельности Егорова на тот момент не было и, во-вторых, что версия хрущевских фальсификаторов истории о том, что высших военных руководителей уничтожали по заранее продуманному плану и путём фальсификации дел, - не состоятельна. Ведь если Егорова было задумано «репрессировать» по сфабрикованному делу, то показания против него можно было «выбить» сразу. Однако на конец января 1938 г этих показаний явно не было, что даже позволило 23 февраля назначить его на должность командующего Закавказским фронтом.

Материалы дел упомянутых в Постановлении лиц до сих пор в открытом доступе отсутствуют. Судя по тому, что опубликовано, в частности, по сводкам важнейших показаний арестованных по ГУГБ НКВД СССР4, в указанный период шла серьезная работа по выявлению в РККА враждебных элементов. Однако, в данном сборнике отсутствуют чьи-либо показания против Егорова, предшествовавшие его аресту.

Судя по опубликованным сводкам, события развивались следующим образом. 7 января 1938 г был арестован командующий Белорусским военным округом Белов. В своих показаниях от 27 февраля5 он указал, что командующий Ленинградским военным округом Дыбенко является членом военной организации правых. При этом Дыбенко связан по заговору с Левандовским (командующим Приморской группой войск). 26 февраля был арестован Дыбенко, 23 февраля - Левандовский, что говорит о том, что основаниями для их ареста не могли быть исключительно показания Белова. Левандовский в своих показаниях от 23 февраля6 указал на то, что и Дыбенко, и Егоров знали о его антисоветских взглядах.

Любопытно, что еще раньше, 29 января 1938 г на Егорова дал показания бывший командующий Забайкальского военного округа Грязнов. Со ссылкой на разговор с Левичевым (упоминавшимся в вышеуказанном Постановлении), он заявил, что Егоров был в курсе подготовки пораженческих оперативных планов, «старые раздоры между Тухачевским и Егоровым улажены, трещина ликвидирована и с Егоровым установлены необходимые отношения»7. Более того, опять же со ссылкой на Левичева, Грязнов рассказал, что у Егорова давние крепкие связи с правыми, «он крепко дружит с Рудзутаком, Гринько и Антиповым». Гринько - один из подсудимых на процессе Бухарина-Рыкова. Процесс этот проходил со 2 по 13 марта 1938 г. Рудзутак был арестован еще в конце мая 1937 г., так что показания Грязнова было довольно легко проверить. Но, к сожалению, эти документы на данный момент не опубликованы. Впрочем, самих этих показаний тоже было недостаточно для ареста Егорова. Хотя, казалось бы, если речь шла о фальсификации дел, то их бы хватило с головой.

По всей видимости, основания для ареста Егорова были получены лишь после процесса Бухарина-Рыкова, но в опубликованных судебных протоколах их нет, поскольку протоколы закрытых судебных заседаний до сих пор засекречены. Вполне логично, что в открытых заседаниях нельзя было обсуждать вопросы, касающиеся положения в армии. Видимо, были получены некие данные, которые побудили уже арестованного Дыбенко дать показания на Егорова.

Из показаний Дыбенко следует, что, во-первых, находясь на подпольной работе в Крыму в 1918 году, он был арестован и сдал белым всю большевистскую подпольную организацию в Севастополе. Во-вторых, там же, находясь в тюрьме, он был завербован германской разведкой. А про связь с правыми и сотрудничество с Егоровым он дал следующие показания. Еще в середине 1920-х годов сложилась группировка высших военачальников в составе Егорова, Буденного и Дыбенко. Данная группа симпатизировала правым, была связана с Рыковым, но на тот момент никакой антипартийной деятельностью не занималась. Однако когда правые были разгромлены и выступили с покаянием на ХVI съезде партии, было решено приступить уже к нелегальной работе.

«Я договорился с Егоровым о необходимости нам, правым в РККА, начать активизировать вербовочную работу и приступить к созданию широкой подпольной антисоветской организации»8.

Поскольку Егоров в начале 30-х годов часто выезжал в Германию, ему было поручено заручиться поддержкой немцев с целью прихода к власти правых в СССР. Данное поручение дал ему Рыков, но подробности велел получить у Бубнова:

«Егоров рассказал мне, что встретился с Бубновым на квартире последнего, и Бубнов провел с ним длительную беседу о задачах правых. Суть этих задач, как изложил мне со слов Бубнова Егоров, заключалась в том, что правые твердо стали на путь насильственного свержения руководства партии и Советской власти, что правые считают обстановку в стране, в результате сплошной коллективизации и создавшегося продовольственного кризиса, такой, которая неизбежно приведет к стихийному выступлению населения против Советской власти. (…)

Бубнов указал Егорову, что в соответствии с решением центра правых он должен приступить к практическим переговорам с руководством германского рейхсвера о формах поддержки немцами правых и о компенсации немцам со стороны правых после прихода их к власти».

Как показал Дыбенко, Егоров со всеми этими установками согласился. Кроме того, он показал, что Буденный тоже был в курсе этих установок, но от него утаили взаимоотношения с немцами.

Непосредственно о переговорах Егорова с немцами Дыбенко сообщил следующее:

«Егоров был принят генералом Адамом (начальник генерального штаба) и, как рассказал мне Егоров, после продолжительной беседы, он установил с генералом Адамом полную договоренность о поддержке немцами антисоветской организации правых. (…)

Со слов Егорова я знал, что связь его с немцами продолжалась все годы до последнего времени. Во время наших встреч в Москве он рассказал мне, что немцы, в особенности после гитлеровского переворота, требуют еще больше активизации нашей антисоветской работы, а так же требуют подготовки пораженческих планов в будущей войне СССР с Германией. Все эти задания немцев он выполнял так же точно, как и я их выполнял по тем округам, которыми я командовал: вначале в Средней Азии, затем в ПРИВО и в 1937 г в ЛВО».

Помимо этого, Дыбенко сообщил и о связях Егорова с польской разведкой.

«В 1935 г у Егорова на квартире он сообщил мне, что им установлена связь с польским генеральным штабом, в частности, с генералом Стахевичем - начальником польского генерального штаба, и что, будучи в 1934 году за границей, он имел возможность лично с ним видеться в Варшаве и договориться о поддержке поляками планов и замыслов нашей правой организации в РККА».

И далее интересный фрагмент про пораженческие оперативные планы:

«Мне известно от Егорова следующее: по оперативному плану войны западно-европейский театр делится на 3 фронта: Ленинградский - северный, Белорусский и Украинский. Северный фронт растянут на огромном пространстве. Состав фронта - 18-20 дивизий, из которых 4 дивизии в районе Мурманск-Петрозаводск, 8 дивизий - Карельский перешеек и 6 дивизий - Псковское направление, совершенно не имеют подготовленного театра военных действий. На данном фронте в оперплане не предусматривается ударная группировка.

Белорусский округ, в который входит 4-5 армий и Украинский, с таким же количеством армий, по плану войны не увязываются во взаимодействиях фронтов из-за неверного принципа почти равенства сил каждого из них.

Егоров мне сказал, что он это «теоретически» обосновывал тем, что при поражении Белорусского фронта на помощь ему через Полоцк выделится одна из армий ЛВО.

Однако тем же самым совершенно опускается псковско-лужское направление. На этом же направлении господствующие над всем районом Биневские и Безымянные высоты в мирное время не обеспечиваются частями РККА.

В результате в этом районе, в случае занятия противником Биневских высот, совершенно обесценивается роль Псковского укрепрайона. (…)

Егоров говорил, что, как он согласовал с германским генштабом, немцы направят свой основной удар на Прибалтику и захватят прибалтийские страны, формально нарушая их нейтралитет, а по сути имея соответствующую договоренность с генштабами Латвии и Эстонии.

Вслед за этим германская армия осуществляет удар через себежско-псковское направление на Лугу-Дно, выходя во фланг и тыл Белорусскому фронту.

Аналогичная картина должна была произойти и на Белорусском фронте. Псковский и Минский укрепрайоны построены таким образом, что и без их обхода они не гарантируют задержку противника. Кроме того, между фронтами образуются незащищенные прорывы; Псков - Себеж - направление на Лугу, слуцкое направление без укрепрайонов, затем мозырское направление, по сути, - открытые ворота между Белорусским и Украинским фронтами.

Примерно такое же положение и на Украинском фронте, где в районе Летичева имеется окно между укрепрайонами - знаменитые «ворота Пилсудского».

Однако основной удар, говорил мне Егоров, как он понял это из переговоров с немцами, будет на Прибалтику в обход Минского укрепрайона; затем путем прорыва немцы вклинятся на слуцко-мозырском направлении между Украинским и Белорусским фронтами.

Действуя на разъединение фронтов, немецкие армии обойдут слева Минский укрепрайон и с правого фланга Украинский укрепрайон, заходя в тыл обоим фронтам.

Для обеспечения успеха наступления немцев пораженческим планом, составленным Егоровым, предполагалось в начале войны выбросить на территорию Польши, под удар противника, наиболее подвижные конные и механизированные части РККА, в виде группы вторжения мелкими частями, это неизбежно привело бы эти части к уничтожению.

Егоров говорил мне, что при этом плане предполагалось, что армии украинской группировки наступают на юго-запад и захватят Львов. Это служило основанием для Егорова доказывать руководству РККА, что таким образом немцы не смогут, якобы, наступать на Прибалтику, имея такую угрозу с фланга. Практически же, говорил мне Егоров, немцы легко отдадут часть территории Польши, тем более, что после захода немецких армий в прорыв в тылы Белорусского и Украинского фронтов, части РККА без боя отойдут назад от Львова.

Таков схематически пораженческий план, выработанный Егоровым. Этот план был доведён им до сведения тех командиров - участников нашей организации, которые в будущей войне должны были играть решающую роль, в частности, об этом знали я, Грибов, Каширин, Великанов. Знал об этом от меня также комкор Ефремов».

Здесь есть ряд любопытных моментов. Во-первых, реально ли был такой оперативный план или нет - это легко проверить. Выдумать его не реально. Если он составлялся, то бумаг по этому вопросу должно быть уйма. Если перед следователем поставили бы задачу фальсифицировать дело и выбить из Дыбенко показания о пораженческом оперативном плане, то это была бы очень топорная работа. Такая ложь была бы вскрыта и в ходе очных ставок, которые проводились в присутствии членов Политбюро, и, тем более, на суде.

Во-вторых, действительно, составление пораженческого оперативного плана, в купе с признанием в шпионской деятельности, - это дело очень серьёзное. Любой оперативный план всегда исходит из определенных предположений о действиях противника. Предположения основываются на разведданных, внешнеполитической ситуации, особенностях театра военных действий и дорожной сети и т. п. Проверка любого оперативного плана на соответствие объективной реальности может быть только одна - война. Но если оперативный план фактически согласовывается с вероятным противником или заведомо составляется таким образом, чтоб противнику было легче наступать, то это уже тягчайшее преступление.

В-третьих, по показаниям Дыбенко, о пораженческом плане знали Грибов, Каширин и Великанов. Все трое были впоследствии расстреляны. А вот упомянутый Ефремов не был ни расстрелян, ни даже осуждён, а погиб в 1942 году на фронте. Этот факт тоже говорит о том, что показания на высших воинских командиров тщательно перепроверялись.

В-четвертых, в буржуазной историографии в ходу версия, будто сначала была построена линия укрепрайонов («Линия Сталина»), но в предвоенный период всё вооружение с неё было снято и какое-либо её использование на случай наступления не предполагалось. Но, судя по показаниям Дыбенко, сама конфигурация укрепрайнов была спланирована вредительски, поэтому никакого оперативного смысла в ней и вовсе могло и не быть.

А вот еще любопытный фрагмент:

«В 1932 г я был в Москве у Егорова и узнал у него, что он продолжает поддерживать связь с немцами. По его требованию, я при этой встрече подробно информировал его о состоянии САВО, о басмаческом движении в Средней Азии и о той работе, которую проводили там я, Файзулла Ходжаев и Зеленский. Егоров указал, что ему эта информация нужна для передачи немцам».

Ходжаев и Зеленский - приговоренный к расстрелу подсудимые на недавно окончившемся процессе право-троцкистского центра. По всей видимости, как раз от них в ходе закрытых судебных заседаний и были получены разоблачительные показания на Дыбенко.

А вот фрагмент про передачу германской разведке секретной информации:

«Я сообщил Граубману [представитель германской разведки - Н.Ф.] данные, которые мне стали известны в результате моего участия в полевой поездке в БВО и Слуцком направлении.

Там имелись шпионские данные о состоянии дорог в этом направлении, узлов связи, мостов, полевых аэродромов и посадочных площадок, об отсутствии на данном направлении укрепрайонов. Я указал в этом материала, что Слуцкое направление, наравне с Мозырским направлением, представляет собой «открытые ворота» на стыке Белорусского и Украинского фронтов».

При следующей встрече с Граубманом в феврале 1936 г. Дыбенко передал ему следующее.

«Я указал численность дивизий Белорусского фронта, отсутствие увязки планов взаимодействия фронтов и намечавшееся по плану выбрасывание незначительных групп вторжения на Виленское и Барановическое направление. Я подчеркнул в беседе с ним, что намечавшееся по плану вторжение не обеспечено вторыми эшелонами. Я рассказал Граубману, что танковые и механизированные части имеют колёсные тылы, что снижает их маневренность, что достаточной подготовки тыла не имеется, а главные силы Красной армии могут быть введены в действие лишь на восьмые сутки после отмобилизования».

А вот показания Дыбенко касательно контактов Егорова с группой Тухачевского.

«В конце 1936 года на квартире Егорова в Москве был организован банкет, на котором присутствовала большая группа лиц из высшего комсостава РККА. К концу банкета Егоров пригласил в отдельную комнату меня Тухачевского, Орлова, Уборевича, Ефимова и Левандовского, где мы обменялись мнениями нашей дальнейшей совместной антисоветской работы.

Речь шла о том, что мы должны низовые наши организации слить воедино и что в выработке и в будущем осуществлении оперативного пораженческого плана надо координировать наши действия.

Тухачевский, обращаясь ко мне, говорил: «главное даже не в составлении пораженческого плана, а в том, чтобы мы - будущие командующие фронтами и армиями - провели войну так, чтобы обеспечить поражение РККА». Он говорил при этом: «помните, что единственное в этом наше спасение и перспективы на приход к власти в стране, так как иначе может придти момент, когда и до нас могут добраться».

Далее Тухачевский сообщил, что в руководство антисоветского военного заговора входят Уборевич, Якир, Гамарник, что эти лица возглавляют большую военную антисоветскую организацию, имеющую свои филиалы во всех округах и в большинстве частей РККА. Эта организация, как подчеркнул Тухачевский, представляет собой блок офицерских и троцкистских сил в армии.

Тухачевский, а еще более подробно Ефимов, говорили, что военный заговор связан многочисленными нитями с целым рядом других контрреволюционных формирований в Красной армии, в том числе с эсеровским подпольем, возглавлявшимся им - Ефимовым, Беловым и Великановым.

Тухачевский затем сообщил, что заговор имеет нити и связи с буржуазными националистическими формированиями в Белоруссии, на Кавказе и в Средней Азии, а так же через Якира - на Украине.

В связи с установлением блока между нашей организацией и антисоветским военным заговором, мы все прекратили борьбу против группы Тухачевского, хотя для маскировки и конспирации мы продолжали иногда фрондировать против них.

Несмотря на наше сближение с заговорщиками, я, Егоров и Будённый договорились, что, несмотря на существующий блок с антисоветским военным заговором, - мы будем продолжать быть самостоятельной организацией».

Как мы видим, здесь снова упомянут Будённый, как лицо, связанное с заговорщиками. Спрашивается, почему тогда и он не был арестован? Ведь если была поставлена задача репрессировать всех неблагонадёжных, то показаний Дыбенко с лихвой достаточно для ареста. Однако, вопреки логике антикоммунистов, следствие начинает разбираться с мерой осведомленности Будённого о заговоре.

Как выяснилось, Будённый на упомянутом выше банкете не присутствовал, а касательно пересказа ему содержания разговора на том совещании с Тухачевским Дыбенко показал следующее:

«Мне Егоров рассказал, что он поделился с Будённым об этой встрече на его, Егорова, квартире с руководством антисоветского военного заговора и указал на необходимость установления им, Будённым, нормальных отношений с Тухачевским, как с союзником в борьбе против Сталина и Ворошилова.

Егоров, как он рассказывал мне, говорил Будённому, что это ни в коей мере не означает лишения самостоятельности нашей организации и её особого положения в антисоветском подполье».

Как мы видим, мера осведомленности Будённого о планах военного переворота и пораженческом плане не ясна. На прямой вопрос следователя, кто входил в состав антисоветской организации правых в РККА, Дыбенко ответил:

«Мне известно, со слов Егорова, что им лично были завербованы в организацию правых Левандовский (который и лично подтвердил мне это), затем Великанов, Каширин и комкор Грибов.

Буденный занимал в нашей организации несколько отличную роль, нежели Егоров или я. Буденный, используя свое положение инспектора кавалерии, бывшего командарма 1-й Конной и связи среди конников, имел специальную линию связи среди конников и партизан».

А далее Дыбенко приводит список завербованных Будённым лиц: комкор Сердич (расстрелян), помощник инспектора кавалерии Зотов (умер своей смертью), комкор Косогов (расстрелян), помощник инспектора кавалерии Федоренко (расстрелян), нач. кав. школы Хацкелевич (не арестован, не расстрелян, погиб в первые дни ВОВ), комкор Горячев (застрелился, опасаясь ареста), комдив Точенов (расстрелян еще по делу Тухачевского).

И здесь, как мы видим, с каждым, на кого были получены показания, разбирались отдельно. Кто-то, действительно, был расстрелян, но некоторые даже не арестовывались. Как-то всё это не похоже на фабрикацию дел.

В самом конце допроса Дыбенко назвал целый список лиц, которых он завербовал в контрреволюционную организацию. Так, по САВО он назвал 30 фамилий. Среди них, однако, можно найти тех, кто не был расстрелян.

Так, комдив Мелькумов был осужден на 15 лет.
Комдив Вашкевич - не арестовывался, прошёл всю ВОВ.
Комполка Бацкалевич - не арестовывался, прошел всю ВОВ.
Начальник отдела боевой подготовки САВО Байдалинов - не арестовывался, в самом начале ВОВ был арестован и расстрелян.
Комполка Соколов - не арестован.
Комполка Бекжанов - не арестован, повышен в должности, во время войны попал в плен, выжил, вернулся в СССР.
Начальник штаба 19 стрелкового корпуса ЛВО Николаев - не арестовывался, воевал, умер от болезни в 1944 г.
Комдив Томашевич - расстрелян.
Комбриг Миршарапов - расстрелян.
Комдив Гловацкий - арестован в 1938, освобожден в 1939. Воевал, расстрелян в начале августа 1941 г за неисполнение приказа.
Комдив Гросберг - расстрелян.
Комдив Шапкин - не арестовывался, воевал, умер от болезни в 1943 г.
Комдив Горбатов - был арестован, осужден на 15 лет, освобожден после пересмотра дела в марте 1941 г. Воевал, дослужился до командующего армией.
Баузер Ф.Д. - расстрелян.
Помощник командующего БВО Жильцов - осужден на 20 лет, умер в лагере в 1941 г.
Почтер Г.И. - расстрелян.

Итого, из 16 человек из списка Дыбенко, информацию о судьбе которых удалось найти в открытом доступе, расстреляно 5 человек, еще 3 осуждены к тюремному заключению, из них в тюрьме умер только один.

Это так-то НКВД «репрессировал всех подряд, достаточно было просто доноса»? Дыбенко указал, что лично завербовал 30 человек, но половина из них даже не была арестована.

Но посмотрим еще на список завербованных по ПРИВО. Там список из 34 человек.
Комдив Ефремов - не арестовывался, воевал, застрелился в окружении в 1942 г.
Начштаба ПРИВО Варфоломеев - расстрелян.
Комдив Гаген - не арестовывался, прошел всю войну.
Комбриг Чекин - не арестовывался, прошёл всю войну.
Начальник танковых войск ПРИВО Моргунов - не арестовывался, воевал, погиб в 1945 г в автокатастрофе.
Комдив Болдин - не арестовывался, в августе 1938 повышен до командующего округом, прошёл всю войну.
Комдив Баронов - не арестовывался, воевал, умер от ран в 1943 г.
Комдив Халюзин - не арестовывался, прошёл всю войну.
Комполка Викторов - не арестовывался, прошел всю войну, командовал армией.
Нач. артиллерии 12 корпуса Вейс - не арестовывался, воевал, генерал-лейтенант.
Комполка Палло - расстрелян.
Комиссар Оренбургской школы Субботин - расстрелян.
Комдив Голиков - не арестовывался, впоследствии возглавлял ГРУ, прошёл всю войну.
Зам. нач. штаба ПРИВО Клёнов - Дыбенко указывает, что лично его завербовал, но его не то, что не арестовывают, а повышают до начальника штаба. Войну встретил в должности нач. штаба Северо-западного фронта, арестован за провал Прибалтийской оборонительной операции, расстрелян в начале 1942 года.

Судьбу остальных из этого списка установить не удалось, в силу того, что они занимали более мелкие должности. Итого, ясна судьба 14 человек, на которых дал показание Дыбенко. Из них расстреляно в 1938 г. только двое. Все остальные даже не были арестованы, многие повышены в должности.

Странная история, идущая в разрез с версией хрущевских фальсификаторов о том, что никаких заговоров не было, следственная работа органами НКВД не велась, дела фальсифицировались, расстреливали по спискам и т. п. Мы видим абсолютно нормальную работу следственных органов. Дыбенко показывает, что он завербовал или слышал о вербовке некоторых лиц. Никто не бежит их арестовывать, сначала проверяют. По кому-то находят основания для ареста. По большинству - не находят и не арестовывают. Если бы целью была фальсификация дела, логичнее было бы арестовать всех и выбить из них показания.

Что касается протоколов допроса маршала Егорова, то они до сих пор не опубликованы в полном виде. О его показаниях дают представления только «Сводки важнейших показаний арестованных», которые регулярно предоставлялись руководством НКВД на имя Сталина. Егоров был арестован 27 марта, в сводке за этот день имеется запись:

«Сознался в том, что он, ЕГОРОВ, ДЫБЕНКО и БУДЕННЫЙ возглавляли руководство антисоветской группы правых в Красной Армии, представлявшей собой организацию, имевшую своих участников в военных округах.

Эта антисоветская организация была на особо законспирированном положении вне антисоветского военного заговора, возглавлявшегося ТУХАЧЕВСКИМ»9.

В сводке от 1 апреля 1938 г приводятся, в частности, следующие показания Егорова:

«ЕГОРОВ показывает, что в 1930 году, будучи на учебе в германской военной академии, установил шпионскую связь с начальником Генерального штаба германского Рейхсвера генералом АДАМ.

Будучи в том же году с германской Военной академией на маневрах в г. Штутгардте, имел встречу с генералом ГАММЕРШТЕЙНОМ. При встрече ЕГОРОВ рассказывал ГАММЕРШТЕЙНУ и АДАМ об антисоветской организации правых в армии. Было договорено о поддержке германским Рейхсвером группы ЕГОРОВА, ДЫБЕНКО и БУДЕННОГО на случай антисоветского переворота.

ЕГОРОВ информировал генерала ГАММЕРШТЕЙНА о группировках в руководстве Красной армии, о состоянии Красной армии, о внутреннем положении в СССР.

ЕГОРОВ знал о связи с немецкой разведкой ДЫБЕНКО и ЛЕВАНДОВСКОГО.

Связь ЕГОРОВА с германским генеральным штабом осуществлялась на протяжении всех лет через военных атташе германского посольства КЕСТРИНГА, ГАРТМАНА и капитана ШПАЛЬКЕ (нач. русского отдела германской разведки).

Немцам ЕГОРОВЫМ были переданы в 1931 г. - состав войск БВО (мирного времени), в 1932 г. - оперативное развертывание частей Украинского округа, в 1933 г. - состав войск МВО (мирного времени), в 1935 г. - штат штурмовой авиабригады. Были преданы оперативные материалы Генерального штаба РККА и сведения с изложением вредительской пораженческой работы как по линии оперативных планов, так и по линии подготовки РККА к войне (оснащение и оборудование укрепрайонов, организационно-штабные вопросы тыла и т.д.).

Егоров показал, что в 1933 году им установлена связь с польским генеральным штабом через польского посла в СССР ЛУКАСЕВИЧА.

Через ЛУКАСЕВИЧА было договорено с польским Генштабом об оказании помощи антисоветской организации правых в РККА.

В 1934 году в Варшаве ЕГОРОВ имел встречу с начальником польского Генштаба генералом СТАХЕВИЧЕМ.

С ним он обсудил вопросы военного контакта антисоветской организации правых в РККА с польским Генштабом.

ЕГОРОВ информировал генерала СТАХЕВИЧА о подготовленности РККА к войне на западном театре, об укрепленных районах, о сроках мобилизационной готовности РККА»10.

Здесь, как мы видим, Егоров фактически подтверждает показания Дыбенко, которые тот дал на него.

В Сводке важнейших показаний арестованных от 3 апреля по поводу допроса Егорова сообщается:

«Дополнительно показал, что им завербованы в антисоветскую организацию правых в РККА следующие лица:
1) ЛЕВАНДОВСКИЙ Михаил Карлович (арестован) - бывший командующий ЗакВО, в последнее время командовал Приморской группой ОКДВА. Завербован в организацию правых в 1933 году. ЛЕВАНДОВСКИЙ возглавлял блок антисоветских военных организаций Закавказья;
2) ВЕЛИКАНОВ Михаил Дмитриевич (арестован) - бывш. командующий войсками в САВО, завербован в 1933 году;
3) КАШИРИН Николай Дмитриевич (арестован) - бывший командующий войсками СКВО, завербован им в 1933 году;
4) ГРИБОВ Сергей Ефимович - бывш. комкор, завербован им в 1932 году (арестован).

ЕГОРОВ показал, что он был связан по заговору:
1) с БУДЕННЫМ Семеном Михайловичем с 1925 года;
2) с ДЫБЕНКО Павлом Ефимовичем с 1928 года (арестован);
3) с РЫКОВЫМ Алексеем Ивановичем с 1930 года;
4) с БУБНОВЫМ Андреем Сергеевичем с 1931 года (арестован);

Знает как участников заговора со слов других участников, связанных с ними:
1) МАЛЫШЕВА - нач. штаба САВО (не арестован). [Позднее арестован, расстрелян вместе с Егоровым. Н.Ф.];
2) ДУКЕЛЬСКОГО - нач. 1 отд. штаба САВО (арестован) [позже расстрелян - Н.Ф.];
3) ПОЧТЕРА - нач. развед. отд. штаба САВО (арестован) [уже упоминался в показаниях Дыбенко, позже расстрелян - Н.Ф.];
4) ЖИЛЬЦОВА А.И. - нач. продснабжения РККА (не арестован) [позже арестован, осужден на 20 лет, умер в 1941 г - Н.Ф.];
5) ШАПКИНА - бывш. комдива 7 кавалерийской (не арестован) [и не был арестован в дальнейшем, см. выше - Н.Ф.];
6) ГЛАВАЦКОГО - ПУОКР ПриВО (не арестован) [арестован позже, потом отпущен, см. выше - Н.Ф.];
7) ГРИСБЕРГА - комдив 11 кав. (арестован) [судьба неизвестна - Н.Ф.];
8) БАЙДАЛИНОВА - нач. отд. боевой подготовки САВО [не арестовывался, о судьбе см. выше - Н.Ф.];
9) ЕФРЕМОВА Михаила Григорьевича, комдива, командующего войсками ЗабВО [см. выше - Н.Ф.];
10) ВАРФОЛОМЕЕВА - нач. штаба ПриВО (арестован) [и позже расстрелян - Н.Ф.];
11) ЧЕКИНА - нач. инженеров ПриВО [и Дыбенко дал на него показания, и Егоров, но не был ни арестован, ни расстрелян - Н.Ф.];
12) БЕЛОВА - нач. артиллерии ПриВО [нет информации - Н.Ф.];
13) МИКУЦКОГО - пом. войсками ПриВО [нет информации. - Н.Ф.];
14) МАРГУНОВА - нач. бронетанковых курсов в Ленинграде [не арестовывался, хоть и фигурировал в показаниях Дыбенко- Н.Ф.];
15) КЛЕПОВА - зам. нач. штаба ПриВО [нет информации - Н.Ф.];
16) ГОЛИКОВА - члена Военного Совета БВО [фигурировал так же в показаниях Дыбенко, не арестовывался - Н.Ф.];
17) БАЛДИНА - комдива 18 (арестован) [нет информации - Н.Ф.];
18) НИКОЛАЕВА - нач. штаба 19 с.к. [не арестовывался, воевал, умер в 1944 г. - Н.Ф.];
19) МАРТЫНОВСКОГО - нач. штаба 12 с.к. [тёмная история, данных об аресте нет, в ВОВ не участвовал, есть данные, что умер осенью 1938 г, в силу чего часто попадает в списки «репрессированных» - Н.Ф.];

Со слов ЛЕВАНДОВСКОГО М.К.:

1) САВИЦКОГО - бывш. нач. штаба ЗакВО (осужден) [расстрелян ещё по делу Тухачевского - Н.Ф.];
2) НЕСТЕРОВСКОГО - нач. подготов. учащихся УрВО (арестован) [позднее расстрелян - Н.Ф.];
3) СЕРПОКРЫЛОВА - Осоавиахим (осужден) [расстрелян еще по делу Тухачевского - Н.Ф.];
4) ШЕЛУХИНА - бывш. зам. комвойск по авиации ЗакВО [не арестовывался, прошёл всю войну - Н.Ф.];
5) ШОРСТКОВА - нач. артил. Училища [нет информации - Н.Ф.];
6) СОКОЛОВА - пом. комвойск ЗакВО [арестован только в ноябре 1938 г, позднее расстрелян - Н.Ф.];
7) МАВЛЮТОВА - нач. разведотд. ЗакВО (арестован) [в буржуазных источниках значится как расстрелянный еще в 1937 г, однако здесь отмечен как арестованный, а не осужденный - Н.Ф.];
8) БУАЧИДЗЕ - комдива грузинской (арестован) [в буржуазных источниках проходит как умерший от зверских пыток еще в августе 1937 г, однако в данном документе о нём говорится как о живом, и даже еще не осужденном, причем это явно не ошибка, арестованным он называется несколько раз - Н.Ф.];
9) КУТАТЕЛАДЗЕ - пом. комвойск по матчасти [отметка об аресте не стоит, но в этом же документе ниже стоит отметка «арестован», хотя буржуазные источники считают его расстрелянным 12 июня 1937 г. - Н.Ф.];
10) ТУХАРЕЛИ - комдива грузинской (осужден) [а вот тут всё совпадает; действительно, был расстрелян в июне 1937 г. - Н.Ф.];
11) ГЕОРГАДЗЕ - Осоавиахим Грузии (арестован) [и здесь всё нормально, действительно, на данный момент находился под арестом, расстрелян позднее - Н.Ф.];
12) КАУФЕЛЬДА - бывш. нач. ПВО Баку (арестован) [в 1940 г был освобожден за прекращением дела, но оказался неблагонадёжным, в конце 1942 г за антисоветскую агитацию получил 5 лет - Н.Ф.];
13) МОСИДЗЕ - командира артполка 2 груз. с.д. [буржуазные источники сообщают, что был расстрелян еще в 1937 г. - Н.Ф.];
14) МОЗДРИКОВА - бывш. командира 20 с.д. (арестован) [информация о дальнейшей судьбе отсутствует - Н.Ф.];
15) ОСИПОВА - бывш. командира арт. бригады ПВО Баку [не арестовывался, прошёл всю войну - Н.Ф.];
16) УГУЛАВА - ПУОКР ЗакВО (арестован) [снова расхождение с буржуазными источниками, которые считают его расстрелянным осенью 1937 г. - Н.Ф.];
17) ВИЗИРОВА - комдива Азербайджанской (арестован) [буржуазные источники утверждают, что расстрелян осенью 1937 г. - Н.Ф.];
18) ИБРАГИМОВА - нач. штаба Аздивизии (арестован) [дальнейшая судьба неизвестна. - Н.Ф.];
19) НАХИЧЕВАНСКОГО - преподавателя военной академии имени Фрунзе (не арестован) [арестован позднее, в мае 1938 г, расстрелян - Н.Ф.];
20) АЛИЕВА - военкома Аздивизии (арестован) [позднее расстрелян - Н.Ф.];
21) АТОЯНА - комдива армянской с.д. (арестован) [буржуазные источники считают его умершим в тюрьме осенью 1937 г. - Н.Ф.];
22) АБРАМЯНА - военкома армянской с.д. (арестован) [по данным буржуазных источников, осужден и расстрелян в конце января 1938 г, почему значится арестованным - непонятно. - Н.Ф.];
23) АРАРАТОВА - нач. арт. армянской с.д. (арестован) [нет информации - Н.Ф.];

Со слов БУДЕННОГО С.М.:
1) СЕРДИЧА - комкора 3 к.к. (арестован);
2) ЗОТОВА - пом. инспектора кавалерии РККА;
3) КОСОГОВА (арестован) - бывш. комкора 4 к. [о нем также говорил и Каширин - Н.Ф.];
4) ФЕДОРЕНКО - пом. инспектора кавалерии РККА (арестован);
5) ХАЦКЕЛЕВИЧА - нач. кав. школы;
6) ГОРЯЧЕВА - комкора 6 к.к. (не арестован);
7) ТОЧЕНОВА - комдива кавал. (арестован).

[Информацию по ним см. выше, в показаниях Дыбенко - Н.Ф.]»11.

Здесь мы тоже видим нормальную следственную работу. Перепроверяются показания Дыбенко, Левандовского и других, которые указали на определенных людей как на участников заговора. Чтобы исключить оговор невиновных, по этому же вопросу допрашивают и Егорова. Егоров указывает, что определенные лица, действительно, были названы ему как участники заговора. Однако, если сравнить показания Егорова с показаниями Дыбенко, приведенными выше, то будет видно, что Дыбенко назвал нескольких лиц, о которых ничего не сказал Егоров. Среди этих лиц как раз высок процент не арестовывавшихся. И, наоборот, если некто фигурировал в показаниях Дыбенко, Левандовского, а потом еще и Егорова, то понятно, что количество оправданных среди них не велико. Во всяком случае, всех упомянутых лиц проверяли многократно и суду предавали лишь тогда, когда вина была доказана исчерпывающим образом. Любопытный факт. Из упомянутых в показаниях Дыбенко и Егорова четверо (Гловацкий, Байдалинов, Клёнов, Кауфельд) благополучно пережили «репрессии», но во время ВОВ показали себя не с лучшей стороны. Первые трое были расстреляны, последний получил 5 лет лагерей. И это те, чья вина в 1938 г. не была доказана. А теперь представим, сколько было бы власовых, если б гнилые кадры не были вычищены из РККА в 1937-1939 гг.

Очевидная путаница здесь касательно грузинских заговорщиков. Маловероятно, что руководство НКВД, составляя документ на имя Сталина, халатно относилось к пометкам, кто арестован, кто осужден, а кто не арестован. Те же Мавлютов, Буачидзе, Кутателадзе несколько раз названы арестованными, а не расстрелянными. И это в секретном документе, подаваемом лично Сталину.

Сам факт существования данных сводок серьезно подмывает версию буржуазных фальсификаторов истории. Если предположить, что заговор был фальсифицирован по указанию Сталина, то зачем на имя Сталина руководство НКВД ежедневно подаёт сводки важнейших показаний? Казалось бы, если дал указание фальсифицировать, так пусть работают, выбивают показания. Зачем Сталину читать показания, указания фальсифицировать которые он сам, якобы, и дал? Хорошо, предположим, это не Сталин дал указания, а органы НКВД сфабриковали заговор, которого, в действительности, не было, и обманули Сталина. Но предположить, что Ежову, который двух слов толком связать не мог, удалось обмануть главу государства и без его санкции, по выдуманным обвинениям в условиях приближающейся войны расстрелять или арестовать значительный процент высшего командного состава - не реально.

Всё встает на свои места только в том случае, если заговор действительно был, и большое количество военачальников было в него вовлечено, при этом нужно было скрупулёзно установить меру вины каждого, дабы в преддверии войны не остаться без командного состава. Вот именно поэтому Сталин и интересовался ходом следствия, запрашивал ежедневные сводки и, фактически, руководил работой органов НКВД на этом важнейшем направлении.

Как мы видим, маршал Егоров был арестован за совершение конкретных уголовных преступлений. Это шпионаж и участие в контрреволюционном заговоре, имевшем своей целью свержение сталинского руководства.

Судьба маршала Блюхера

В буржуазной историографии, с подачи хрущевских фальсификаторов, считается, что Блюхер умер в тюрьме от пыток 9 ноября 1938 г. Материалы дела до сих пор засекречены, приходится довольствоваться отрывочными сведениями.

В открытом доступе имеется стенограмма выступления Ворошилова на Военном Совете при НКО СССР 29 ноября 1938 г. В этом выступлении несколько раз упоминается дело Блюхера.

«Товарищи, при чистке мы имели немало искривлений, немало неприятных фактов. Взять хотя бы тот же Дальневосточный Краснознаменный фронт. Мы имеем теперь точные данные, что и Блюхер, и его дружок - такой враг, как и Блюхер, - Хаханьян сознательно и весьма основательно выбрасывали из армии преданных нам людей, а плохих оставляли в армии. Эти господа придирались к честным людям по всякому пустяку, сочиняли всяческую клевету на них, всяческую мерзость, для того чтобы преданных командиров, замечательных большевиков, выгнать из Красной армии. Они делали все для того, чтобы честных людей восстановить против нас»12.

Точные данные - это материалы следствия. То есть данные факты были установлены. И далее про события у оз. Хасан, за развитие которых Блюхер нёс полную ответственность как командующий Дальневосточным военным округом.

«Еще 22 июля, зная по некоторым данным, что японцы готовятся к нападению на нашу территорию, я послал Блюхеру телеграмму (прилож. № 1) [сами приложения в стенограмме отсутствуют. - Н.Ф.] предупреждающего порядка: смотрите, японцы намереваются нарушить нашу границу, захватить район озера Хасан, примите все меры, отмобилизуйте части, не будьте застигнутыми врасплох. Проходит несколько дней. Блюхер формально отдает приказ: приготовиться, быть готовым и т.д. и т.д. А затем спустя некоторое время начинает «расследовать» (прилож. № 2). По его мнению, оказывается, что наши пограничники захватили территорию японцев и поэтому японцы справедливо отбивают свою территорию у наших советских захватчиков. Никому ничего не говоря, хотя там присутствовали т.т. Мехлис, Фриновский, рядом с ним сидел его непосредственный помощник т. Штерн, в качестве начальника штаба, этот господин через штаб т. Подласа, организует специальную экспедицию на злополучную Заозерную для определения пограничной линии и точного установления границы. Едет начальник штаба Подласа Помощников и еще два товарища и устанавливают, где проходят пограничные линии.

Блюхер шлет сюда телеграмму (прилож. № 3) на имя товарища Сталина, Молотова и мое: прошу немедленно наказать, отстранить от должности полковника Федотова и Виневитина отдать под суд, т.к. они захватили японскую территорию и тем самым спровоцировали нас на военные действия. А в это время Литвинов имел беседу с Сигемицу [Мамору Сигэмицу - японский дипломат, в 19138 г. посол в СССР - Н.Ф.] и заявил последнему по поручению Правительства, что мы ни одного вершка земли не уступим, и требовал немедленно отвести японские войска. Блюхер обо всем этом знал, но тем не менее все же прислал такую телеграмму.

Тогда я по поручению товарища Сталина и Молотова говорю: (прилож. № 4) прекратите всю эту чепуху и примите все меры к тому, чтобы войска были готовы к отпору, потому что японцы на нас нападут. Он вместо этого присылает еще одну телеграмму (прилож. № 5) о том, что вы не знаете, что происходит, словом, развивает ту мысль, что мы захватили чужую территорию и что мы не имеем права этого делать. Нам непонятно, в чем дело. Там сидит Мехлис. Я посылаю ему телеграмму (прилож. № 6), прошу выяснить, что там за чепуха. Вы ведь знаете из газет, что мы заявили протест против нахальных и наглых действий японских пограничных и прилегающих частей. Тов. Штерн тоже вмешался в это дело. Выяснилось, что ни Мехлис, ни Фриновский, ни Штерн не знали о том, что посылалась какая-то комиссия для определения, кто прав, кто виноват. Опять даем телеграмму (прилож. № 7) Блюхеру, что нужно делать, Блюхер дает распоряжение 1-й армии, а дело фактически на мертвой точке. Противник накапливает силы, захватывает нашу территорию, а здесь происходит этакая волынка».

Получается, что Блюхер либо не разобрался в ситуации, либо занимался сознательным саботажем. С этим соглашаются даже некоторые буржуазные историки. Так, даже в википедии в статье о событиях на озере Хасан сообщается:

«24 июля 1938 года маршал В. К. Блюхер, не поставив в известность о своих действиях правительство и вышестоящее командование в лице наркомата обороны, выехал на сопку Заозёрная с комиссией для проверки сообщений о ситуации на границе. Он приказал засыпать один из отрытых пограничниками окопов и переместить проволочное заграждение от нейтральной полосы на четыре метра к окопам пограничников. Действия Блюхера представляли собой превышение должностных полномочий (пограничная охрана не находилась в подчинении армейского командования) и прямое вмешательство в работу штаба пограничного округа (распоряжение которого выполнял пограничный наряд). Кроме того, как показало дальнейшее развитие событий, действия Блюхера были ошибочными»13.

Но вернемся к выступлению Ворошилова.

«Тогда в это здание является товарищ Сталин и Молотов. Мы вызываем по прямому проводу Блюхера. Я сейчас Вам зачитаю разговор с этим господином (прилож. № 8). (Тов. Ворошилов зачитывает документы).

Вот как обстояло дело, судя по разговору. Совершенно по-иному дело обернулось на практике. Блюхер улетел на 2 с лишним дня, исчез с поля зрения ровно на 2,5 дня. Мы с Борисом Михайловичем, не смыкая глаз, сидели на проводе, разыскивали его и разыскать не могли. Я вынужден был 1 августа вызвать по прямому проводу Подласа и спросить:

«Кратко в двух словах информируйте…» 40-я дивизия была в гнуснейшем состоянии, люди были раздеты, без винтовок, многих людей не было совсем, 40-я дивизия разбазарила своих людей. Положение было из рук вон плохо, дезорганизация достигла своего апогея. Подлас, докладывая народному комиссару, а через меня - товарищу Сталину, товарищ Сталин был со мной непосредственно связан также, как я был связан со Штерном и другими, - говорит заведомую неправду, он не говорит о том, что у него 40-я дивизия разложена, что 39-й корпус находится в ужасном состоянии. (Продолжает читать: «Мы не сомневаемся, что Вы заняты какой-то, может быть, и серьезной работой....»)

Вы видите, я хочу хотя бы вопросами задеть у человека самолюбие.

С начала возникновения конфликта... (читает).

Как он выполнил указания? Никак, абсолютно. Палец о палец не ударил. (…)

Фриновский подтверждает, что Военный совет 1-й армии в течение первых дней абсолютно ничего членораздельного доложить не мог. Они абсолютно ничем не руководили. А господин Блюхер, когда он туда прибыл, сделал все для того, чтобы сорвать и без того очень плохо налаженную организацию отпора противнику. Он скрывался 2,5 суток. Когда к нему обращался Штерн и спрашивал: кто же тут командует, я или вы, и что нужно делать, Блюхер ни да, ни нет не отвечал. И только благодаря нашему вмешательству, только благодаря постоянным разговорам по прямому проводу, только благодаря постоянному и непрерывному нажиму на Штерна, который там в конце концов стал настоящим командиром, взял в свои руки бразды правления, как подобает командиру РККА, только благодаря этому мы не провалились, не оскандалились.

У меня тут есть очень много интересных и изобличающих в подлости и предательстве Блюхера материалов, я не могу их все огласить».

Как мы видим, одним из основных обвинений в адрес Блюхера было ненадлежащее выполнение им своих обязанностей в ходе конфликта у озера Хасан. По словам Ворошилова, действия Блюхера были ничем иным, как предательством, причем у следствия имелись соответствующие доказательства.

А далее еще один интересный момент. В ответ на реплику из зала с призывом арестовать Блюхера Ворошилов отвечает:

«К вашему сведению, он уже находится в соответствующем месте и пытался уже несколько раз покончить с собой. Его выдал его родной брат. Сейчас Блюхер уже признает, что он враг и заговорщик, а его родной брат говорит, что Блюхер не только заговорщик и враг Советской власти, но что он пытался в самый последний момент, когда мы его вызвали к себе, улететь с братом к японцам. Вот кто такой Блюхер. Это конченая сволочь».

К сожалению, материалы дела Блюхера до сих пор не опубликованы, и я не могу предъявить их читателю. Однако Ворошилов вряд ли всё это выдумал сам. Уж у него-то доступ к материалам дела был. Более того, судя по словам Ворошилова, Блюхер, якобы умерший в тюрьме от пыток 9 ноября, 29 ноября, когда Ворошилов делал свой доклад, был еще жив. Поверить в то, что Ворошилов, спустя 20 дней после смерти Блюхера, не знал об этом факте, сложно. А вот оснований не верить лжецам со стажем, хрущевцам, более чем достаточно.

Другой документ, касающийся дела Блюхера, - Справка о результатах проверки биографических данных В.К. Блюхера14, датированная 26 августа 1938 г. Примечательно, что в правом верхнем углу страницы стоит цифра 158 (зачеркнуто) и 170. Это говорит о том, что следственное дело на Блюхера уже к концу августа насчитывало 170 страниц.

В справке сообщается очень любопытная информация.

Во-первых, отсутствует подписанная лично Блюхером автобиография. Биографии, составленные историками и писателями, в частности, Паустовским, содержат крайне мало информации о его дореволюционной работе.

Во-вторых, самым полным биографическим материалом является регистрационный бланк, заполненный им при замене партбилета. Между данными, указанными в бланке, и другими биографиями имеются серьезные расхождения.

Так, к примеру, при перечислении мест работы Блюхер указал «Завод Берда». Следователи проверили архивы данного завода и выяснили, что ни в одном из документов фамилия Блюхера не значится, хотя учет поступающих на работу рабочих вёлся скрупулёзно. Та же ситуация и с Мытищинским вагоностроительным заводом, в котором Блюхер, якобы, работал полгода. Были проверены табельные и платёжные книги, паспортная книга рабочих, список рабочих по времени приема на завод (причем все эти документы были проверены за гораздо более длительный период, чтоб исключить ошибку). И снова фамилии Блюхера нигде не найдено. С другими местами работы та же история - никаких данных о Блюхере.

В-третьих, касательно своей революционной работы Блюхер указал, будто, с начала 1910 по начало 1913 г. сидел по тюрьмам за призывы к забастовке на том же Мытищинском машиностроительном. Были подняты архивы, факт забастовки подтвердился, факт ареста зачинщиков забастовки подтвердился, только фамилия Блюхера среди арестованных не значилась. Проверили и архивы тюрем, где, по словам Блюхера, он в эти годы содержался, - нигде о Блюхере ни слова. Опросили рабочих, участвовавших в тех событиях на Мытищинском заводе, - никто Блюхера не помнит. Далее Блюхер и все его официальные биографии пишут о том, что он вступил в партию в 1916 г. в Казани. Однако и тут никаких доказательств нет, опрошенные свидетели его не помнят, в списке лиц, находящихся под надзором полиции не значится.

Таким образом, Блюхеру явно было, что скрывать касательно своей дореволюционной деятельности. Какие неприглядные факты касательно биографии Блюхера удалось установить следствию, к сожалению, пока не известно. Органы НКВД очень тщательно исследовали вопросы, касающиеся дореволюционного прошлого абсолютно всех шпионов и заговорщиков, оказавшихся на ответственных постах.

Заключение

В буржуазной историографии преобладает точка зрения, будто Сталин организовал «репрессии» в армии из-за «маниакальной подозрительности» или, в лучшем случае, для предотвращения реально существовавшего заговора военных. Часть буржуазных источников даже признает существование заговора Тухачевского. Однако ни один буржуазный «историк» не даёт внятного, исторически и логически непротиворечивого ответа на вопрос, зачем Сталину было «репрессировать» практически всё высшее руководство РККА при том, что приближение войны Сталиным осознавалось абсолютно чётко.

Верный ответ здесь только один. Проводить столь масштабную чистку руководства армии в таких конкретно-исторических условиях имеет смысл только в том случае, если нет других вариантов. И других вариантов, действительно, не было. Заговор Тухачевского оказался лишь «верхушкой айсберга», подлинный масштаб вредительства вскрылся лишь во второй половине 1937 - начале 1938 г. Оказалось, что у правых заговорщиков была своя группа в высшем военном руководстве во главе с Егоровым. Они тоже занимались вредительством и шпионажем. Расследование деятельности этой организации заняло больше года.

Отсутствие в открытом доступе информации о результатах следствия, по всей видимости, связано с тем, что они сильно подмывают, в том числе, версию хрущевских фальсификаторов истории о начале Великой Отечественной войны. Хрущев, как известно, поражения Красной Армии свалил на Сталина и его «бездарность», а так же на «уничтожение профессиональных военных кадров в ходе репрессий».

На самом же деле, даже те немногие дошедшие до нас материалы о деятельности заговорщиков в РККА свидетельствуют, во-первых, о крайней засоренности военного руководства всех уровней враждебными элементами и, во-вторых, о громадном масштабе вредительства в ключевых округах, принявших на себя в 1941 г. главный удар гитлеровских войск. Какова причина такого положения дел? Казалось бы, львиная доля военных кадров, подвергшихся чистке, - это те, кто выиграл Гражданскую войну... Однако это отнюдь не означает, что все эти комдивы и командармы Гражданской являлись коммунистами по своему мировоззрению, пусть даже у каждого в кармане лежал партбилет. На сторону большевиков очень многие из них перешли из карьерных, а не идеологических соображений.

Если взглянуть на биографию пятерых советских маршалов, то выяснится, что старый большевик с дореволюционным стажем только один - Ворошилов.
Буденный до революции ни в каких партиях не состоял, примкнул к большевикам только в 1917 г. Не мудрено, что в политике не разбирался и попал в дурную компанию.
Егоров - подполковник царской армии, левый эсер.
Про Блюхера сказано выше, насчет своей революционной работы наврал.
Тухачевский - царский офицер, к революционной борьбе до 1918 года, когда вступил в Красную армию, отношения не имел.

Теперь посмотрим на биографии расстрелянных командармов 1 ранга, это следующее после маршала звание в РККА.
Якир в большевистскую партию вступил только в апреле 1917 г.
Уборевич - прапорщик царской армии, в партии с 1917 г.
Белов И.П. - левый эсер, к большевикам переметнулся только после подавления левоэсеровского мятежа.
Федько - прапорщик царской армии, в партию вступил летом 1917 г.

Смотрим дальше. Командармы 2 ранга, тоже расстрелянные:

Алкснис - в партию вступил в 1916 г, но ранее и не мог, в силу возраста.
Вацетис в царской армии чуть было не дослужился до генерала, полковник. К большевикам перешел после Октябрьской революции.
Дубовой - младший офицер царской армии, в партию вступил летом 1917 г.
Дыбенко - как было установлено следствием, во время Гражданской войны сдал белым большевистское подполье в Крыму.
Каширин - подъесаул (капитан) царской армии, к большевикам примкнул уже после революции.
Корк - капитан генштаба царской армии, к большевикам примкнул в 1918 г.
Левандовский - капитан царской армии, в 1918 году вступил в партию, только не большевиков, а эсеров-максималистов.
Седякин - капитан царской армии, к большевикам примкнул в августе 1917 г.
Великанов - подпоручик царской армии, в Красной армии с февраля 1918 г.

Таким образом, в РККА с кадрами была точно такая же ситуация, как и в самой партии, и в народном хозяйстве. С большевистскими кадрами было туго. Засоренность враждебными элементами была очень серьезная.

Не мудрено, что эта, по большей части политически безграмотная, публика формировала свои группы и группки. Одни тяготели к троцкистам, другие к правым. До поры до времени на это закрывали глаза, но по мере роста достижений сталинского руководства в деле строительства первой стадии коммунизма классовая борьба обострялась. От простого недовольства сталинской политикой оппортунисты перешли к диверсиям и террору, а их соратники в войсках - к вредительству, составлению заведомо проигрышных оперативных планов, шпионажу. К счастью, две наиболее крупных организации заговорщиков в войсках (под руководством Тухачевского и Егорова) были разгромлены органами НКВД в 1937-1938 гг. Однако, как показал начальный период ВОВ, часть вредительских кадров сохранила свои посты и способствовала поражениям Красной армии.

Написать
автору письмо

Ещё статьи
этого автора

Ещё статьи
на эту тему

Первая страница
этого выпуска

Поделиться в соцсетях