Война не кончилась...пока у кого-то возникает желание пересмотреть ее итоги
Многие до сих пор не поняли, что в 46-м году нацистских главарей судили не за боевые действия как таковые, а за создание государственной системы, которая планомерным уничтожением миллионов безоружных людей пыталась купить сытое существование немецкому народу. Нюрнбергский процесс справедливо назвал деяния руководителей Третьего Рейха преступлением против человечества . Не будь в истории того суда, человечество потеряло бы право далее так называться, и поступки нацистов вошли бы в норму, в общепринятую практику обращения с побежденными.
С позволения сказать, люди, которые стреляли в Василия Кононова, и которых ему пришлось уничтожить, были по национальности латышами, но, по сути, являлись солдатами нацистской империи, исполняли ее волю, устанавливали ее порядок. Неужели где-нибудь в мире найдется суд, который осмелится поставить смерть нескольких латышских полицаев, уничтоженных отрядом Кононова, на один уровень с сознательной целенаправленной политикой истребления целых народов, которую проводили нацисты?
Есть суровый исторический смысл в том, что с самым отвратительным детищем цивилизации довелось сразиться именно Советскому Союзу. Высшая форма развития человеческого разума, воплотившаяся в республике рабочих, вступила в смертельную схватку с проявлением варварских инстинктов, зверской ненасытности, свойственным частной собственности. Не так важна национальность, лозунги и флаги фашистов. Под свастикой в круге или под триколором массовое безумие и убийства одинаково преступны.
Если фашизм осужден человечеством, то в вопросах Второй мировой войны не может быть взгляда со стороны, независимой позиции или нейтралитета. Каждый, кто готов заново просмотреть эту страницу истории, вынужден принимать ту или другую сторону. Или с человечеством или против него.
По всей Европе периодически возникают метастазы фашизма, и Латвия здесь лишь наиболее яркий пример свеженького «суверенитета». Если, наконец, появилась возможность плюнуть в спину своим освободителям, почему же этого не сделать? А если ради этого придется лизнуть сапог Гитлеру — не беда, многие уже лизали.
Обратите внимание, процесс над Василием Кононовым не вызвал практически никакой реакции США, Великобритании, Франции, т.е. тех, кто волею инстинкта самосохранения были нашими союзниками во Второй мировой войне. И коль Латвии позволили так обращаться с ветераном, значит, эти страны, в чьих силах повлиять на латвийское руководство, предпочитают не вспоминать об участии СССР в той войне и про потери, которые понес наш народ на пути к Победе. Создается впечатление, что Советский Союз втихую вымарали из списка держав-победительниц в учебниках истории.
Напрасно Вы, Василий Макарович, поддались на уловку российских властей. На кой черт Вам теперь гражданство государства — жалкого осколка той могучей страны, служению которой Вы посвятили свою молодость? Важным итогом той войны стал авторитет советского человека. Там, где крепко ступала нога нашего солдата, в противовес теории расовой неполноценности и других антигуманных измышлений утверждались ценности настоящей жизни и творчества. И Вы были одним из тех, кому выпало счастье показать всему миру, на что способен советский гражданин. Но это было тогда...
А сейчас, Василий Макарович, не защитит Вас российский паспорт, как не защитил он миллионы других людей, жителей Советского Союза, которые с радостью потерпели поражение в самой главной войне XX века и до сих пор, унижаясь, пытаются этим гордиться. Теперь, когда силами потомков тех самых полицаев, в обществе укоренились тупость и скотство, становится понятно, что Великая Отечественная война так и не осталась в прошлом, раз у кого-то возник соблазн поменять местами победителей и побежденных.
Обидно, что именем Вашим пользуются все эти внезапно воскресшие государственники и патриоты с вековым запасом мутных идеек. Поэтому именно сейчас пора заявить о своих убеждениях, обозначить, окончательно определить линию фронта, за которой кишащая масса «суверенных» и «независимых» подонков обнимается с нацистским орлом. И не может быть никакого счастья в том, чтобы поменять его на двуглавого. Сказать, что ты коммунист, тяжело, особенно когда на тебя направлены сотни камер, ждущих сюсюкающих фраз в духе национальной идеи. Сказать, что ты коммунист, вдвойне тяжело, когда знаешь, что приговор отнюдь не смягчишь этим признанием. Но сделать это надо. Надо продолжать священную войну. А иначе кто объяснит человечеству, как все было на самом деле?
