Читая Ленина.
Научный централизм в партийном строительстве большевиков

В последнее время между сторонниками демократического централизма (ДЦ) и научного централизма (НЦ) не утихают споры о формах и методах партийного строительства будущей коммунистической партии. Сразу оговариваем и акцентируем внимание читателя, что в статье речь пойдёт именно о партийном организационном принципе демократического централизма, а не о принципе организационного строения социалистического государства, которое имеет такое же название.

Для того, кто не в курсе дискуссий, объясняем, что научный централизм - это организационный партийный принцип, который предполагает исключение компромиссов в идеологии коммунистической партии и, соответственно, максимально жёсткий контроль за качеством партийных кадров. Вот такая постановка вопроса и вызвала ожесточенное сопротивление в российской левой среде.

Суть этого идейного конфликта заключается в том, что одна часть огромного по численности лагеря современных левых по сути выступает за ведущую роль демократического начала в партии. Они утверждают, что главное в принципе демократического централизма это демократизм, что справедливо позволяет партийному большинству диктовать свою волю меньшинству. По своему содержанию их аргументация опирается на демократическую иллюзию «большинство всегда право» и рабочефильскую иллюзию «рабочий класс не может ошибаться».

Другая часть левых, в частности организованная вокруг журнала «Прорыв» и «Газеты коммунистической», выступает за как можно большую централизацию будущей партии нового типа (Партии научного централизма), где бы централизм играл ведущую роль. Но централизм не абы какой или централизм вообще, а только централизм основанный на научном знании и методологии. Как показала история поражений коммунистических партий, большинство, даже партийное, не всегда может стоять на позициях объективной истины и, следовательно, может ошибаться.

Научные централисты говорят, что абсолютизация мнения большинства, - это основная философская ошибка демцентралистов (децистов). Известно, что решение, принятое большинством не гарантирует его правильности. Идеологическая позиция большинства не всегда отражает объективную истину. Но поскольку, фетиш «большинства» играет определяющую роль в сознании демцентралиста, то очень часто мнение большинства отождествляется с объективной истиной. При этом децисты лелеют и скрытую, мягкую фракционность, т.е. «права идеологического меньшинства» оставаться в партии при формальном подчинении большинству

Сторонники демократического начала обвиняют сторонников НЦ в целом наборе «грехов», суть которых сводится якобы в отходе от марксизма-ленинизма: это «выпячивание» централизма, создание «теории элит», сектантство, отрыв от масс, узурпация объективной истины и т.д.

В ответ научные централисты указывают оппонентам на их теоретическую невежественность в марксизме, на непризнание ими объективной истины, ее познаваемости и, как следствие, неспособности встать на позицию научного единомыслия, что является серьезным препятствием для организации будущей коммунистической партии без расколов и поражений.

Такова краткая расстановка сил и идей в левом движении по поводу организационной строительства. Для того, чтобы разобраться в этом теоретическом споре, кто на самом деле искажает марксизм-ленинизм, стоит сверить позицию дискуссантов с ленинской позицией партийного строительства. За основу позиции Ленина возьмем его работу «Письмо товарищу о наших организационных задачах» 1902 г., представляющего собой первый набросок ленинского организационного плана в деталях. Эта линия партийного строительства была реализована в партии большевиков. Именно тогда начался процесс размежевания с той частью партии, которую в последующем прозвали меньшевиками.

Это было время, когда кустарщина, дилетантизм, кружковщина, экономизм, демократизм, преклонение перед стихийностью, идейно-теоретический разброд были настоящими бичами в социал-демократическом движении начала XX века. Значительная часть местных комитетов ничего не хотела знать кроме своей местной мелко-практической работы, не понимала вреда отсутствия организационного и идейного единства партии, привыкла к раздробленности и, по сути, считала, что можно обойтись без единой централизованной партии. Как видим, отсутствие в социал-демократии того времени научного единомыслия было порядком вещей. С этими пороками классик боролся изо всех сил и писал о «жгучем стыде» который он испытывал: «Мы своим кустарничеством уронили престиж революционеров на Руси».1

Например, противники большевиков - меньшевики и бундовцы, выступали за более демократический характер построения партии, за автономию партийных комитетов, за создание партии на принципах федерации, настаивали на применении широкого выборного начала. Надо добавить, что требования оппонентов о демократическом характере партии были нормой у мировых партий социал-демократии того времени.

В уставе Германской социал-демократической партии пункт о членстве гласил: «Членом партии считается всякий, кто признает принципы партийной программы и поддерживает партию по мере своих сил». В уставе Итальянской социалистической партии было записано, что «членом партии считается всякий, разделяющий ее принципы и содействующий ее своими силами». Эти партии даже не требовали от своих членов работы под своим контролем.

В уставах партий II Интернационала отсутствовало требование централизма и строгой дисциплины. Австрийская социал-демократическая партия была федерацией из шести самостоятельных национальных партий. Французская социалистическая партия являлась федерацией департаментских организаций, для которых решения вышестоящего федеративного органа были не обязательными2.

Как видим, не централизованная, размытая, анархоподобная и фактически расколотая по фракциям партия была идеалом для тогдашнего социал-демократического движения, и лидеры II Интернационала настолько отрицали научное единомыслие, что не случайно заняли позицию меньшевиков в конфликте с большевиками по организационным вопросам партийного строительства. Тезис, что «большинство всегда право», а меньшинство может и не подчиняться ему, тогда господствовал в идеологии социал-демократии. Партийная структура старой социал-демократии отражала тот факт, что рабочие партии того времени, как правило, образовывались путем компромисса марксистов с немарксистскими социалистами.

Заслуга Ленина в том и состояла, что он идейно разгромил принципы партийного строительства старых социал-демократических партий образца II Интернационала и, вопреки всему, создал партию нового типа. Именно тут произошел исторический прорыв в вопросе партстроительства и дальнейшего исторического движения к коммунизму.

Теперь проследим за ходом движения мысли классика в его статье и применим их к реалиям современного времени.

Начнем с того, что Ленин, отвечая товарищу, буквально с первых строк выделяет три организационных недостатка социал-демократического движения того времени. Приведем цитату, чтобы не было обвинений в ее искажении:

«Прежде всего, отмечу полную свою солидарность с вашим объяснением непригодности прежней («союзовской», как вы ее называете) организации «Союза». Вы указываете на отсутствие серьезной подготовки и революционного воспитания у передовых рабочих, на так называемую выборную систему, так гордо и упорно защищаемую рабочедельцами из-за «демократических» принципов, на отчужденность рабочих от активной деятельности.

Именно так: 1) отсутствие серьезной подготовки и революционного воспитания (не только у рабочих, но и у интеллигентов), 2) неуместное и неумеренное применение выборного начала и 3) отчужденность рабочих от активной революционной деятельности, - в этом, действительно, заключается главный недостаток не только С.-Петербургской, но и многих других местных организаций нашей партии.»3

То есть Ленин констатирует тогдашнее положение вещей: кадровый состав революционеров был идейно-теоретически очень слаб, эти революционеры злоупотребляли демократическим началом, а пролетариат не был активен в революционной деятельности. Очевидно, что все три недостатка были связаны между собой.

Примечательно, что если сравнить это с нынешним положением дел в левом движении современной России, и не только России, а всего мира, то аналогия тут прослеживается:
1. идейно-теоретическое качество кадров у левых оставляет желать лучшего, а отсутствие качественных кадров означает отсутствие «качественной» коммунистической организации построенной на научных основах;
2. левые игнорируют научное единомыслие в общественных вопросах, всячески упражняются в демократизме, создавая бесчисленное количество организаций с противоречащими друг другу программами и лозунгами;
3. массы закономерно «запутались» и не реагируют на «р-революционные» призывы левых, ибо созданная ими тьма организаций не может предложить мощную пропаганду, основанную на единой научной программе коммунистического строительства.

Установив в «Письме товарищу» «диагноз» болезни социал-демократического движения начала 20-го века, классик «выписывает рецепт» борьбы с этими пороками:
1. централизация партии;
2. децентрализация ответственности и осведомленности о партии;
3. идейное единомыслие партийцев;
4. конспирация деятельности;
5. кооптация руководящих органов в условиях подполья.

Поскольку объем статьи выходит большой, затронем тут вопросы о централизации, децентрализации ответственности партии и научном единомыслии партийцев, как о самых актуальных вопросах современного партстроительства.

Централизм, как организационный стержень партии большевиков

Что говорит Ленин по вопросу централизации партии и децентрализации ответственности:

«Мы подошли тут к весьма важному принципу всей партийной организации и партийной деятельности: если в отношении идейного и практического руководства движением и революционной борьбой пролетариата нужна, возможно, большая централизация, то в отношении осведомленности о движении центра партии (а, следовательно, и всей партии вообще), в отношении ответственности перед партией нужна возможно большая децентрализация»4.

Далее он еще раз повторяет свой довод и уточняет его:

«Мы должны централизовать руководство движением. Мы должны также (и должны для этого, ибо без осведомленности невозможна централизация) децентрализовать возможно более ответственность перед партией каждого отдельного ее члена, каждого участника работы, каждого входящего в партию или примыкающего к ней кружка. Эта децентрализация является необходимым условием революционной централизации и необходимым коррективом ее. Именно, когда централизация будет доведена до конца и у нас будут ЦО и ЦК [Центральный Орган и Центральный Комитет - В.Г.], тогда возможность обращения к ним со стороны каждой мельчайшей группы, - и не только возможность обращения, а также выработанная долголетней практикой регулярность обращения к ЦО и ЦК - устранит возможность печальных результатов случайной неудачи состава того или иного местного комитета.

Теперь, когда мы подходим вплотную к фактическому объединению партии и созданию настоящего руководящего центра, мы должны особенно твердо помнить, что этот центр будет бессилен, если в то же время мы не проведем максимальной децентрализации и в ответственности перед ним, и в осведомленности его о всех колесах и колесиках партийной машины. Такая децентрализация есть не что иное, как обратная сторона того разделения труда, которое по общему признанию составляет одну из самых насущных практических потребностей нашего движения.»5

То есть Ленин, на удивление современным децистам, выступает не за преобладание демократического начала в партии, он выступает, напротив, за максимально дисциплинированную централизованную партийную машину. Обратите внимание, он говорит: «нужна возможно большая централизация», то есть, по возможности, с точки зрения Ленина, демократическое начало в вопросе руководства партией необходимо было свести к минимуму. И тем «скелетом», вокруг которого строится партия нового типа, является не демократизм, а централизм.

Децентрализация ответственности, по Ильичу, надо понимать, как то, что ответственность в партии несут не только центральные и руководящие органы, а все без исключения члены организации. Централизация партии и децентрализация ответственности - тут позиция Ленина предельно последовательна, ибо борясь с кружковщиной и автономизмом он тогда приводил демократизированное движение в централизованное.

О ведущей роли центральных органов

Демцентралисты выдвигают обвинение представителям научного централизма, что те, дескать, хотят передать властные функции центру партии, оставив партийные массы без каких-либо полномочий. Однако Ленин, заочно беседуя с товарищем, полемизирует с ними:

«Было бы желательно поэтому, чтобы пункт первый устава (сообразно вашему проекту) указывал не только на то, какой орган партии признается руководящим (это необходимое, конечно, указание), но также и на то, что данная местная организация ставит своей задачей активно работать над созданием, поддержкой и упрочением тех центральных учреждений, без которых наша партия не может существовать как партия»6.

О ведущей роли центральных органов в партийной жизни он дополняет:

«Когда у нас будет ЦО и ЦК - новые комитеты должны образовываться не иначе, как при их участии и с их согласия. Число членов комитета должно быть по возможности не очень велико (чтобы уровень этих членов был выше и их специализация в революционной профессии полнее), но в то же время достаточное для заведения всеми сторонами дела и обеспечения полноты совещаний и твердости решений»7.

«Непосредственным же практическим руководителем движения может быть только особая центральная группа (назовем ее хоть Центральным Комитетом), сносящаяся лично со всеми комитетами, включающая в себя все лучшие революционные силы всех русских социал-демократов и распоряжающаяся всеми общепартийными делами, как-то: распределение литературы, издание листков, распределение сил, назначение лиц и групп для заведования особыми предприятиями, подготовка общерусских демонстраций и восстания и т. д.»8.

Таким образом, с точки зрения Ленина, партийные массы обязаны были работать над усилением центральных органов и подчиняться им. Это тоже понятно, ибо в условиях, когда еще центральные органы не были окончательно сформированы и были слабы, необходимо было направить все силы на гегемонию «мозга» партии. Центральный комитет, по задумке Ленина, это лучшая, качественная часть партии и идейно-теоретическая подготовка его членов должна была быть на самом высоком уровне, что логично.

Безусловно, по мнению классика, не всякий центральный орган должен обладать ведущей ролью, а только такой орган, который способен правильно отражать объективную реальность. Например, II Интернационал формально был центральным органом для большевиков, но в виду того, что этот орган, так и не смог встать на последовательную научную позицию в обществоведческих вопросах, его верховенство для большевиков стало не актуальным.

Такая постановка вопроса, где качественная часть партии должна иметь максимум возможности влияния на политику всей организации, не случайна. Здесь следует обратить внимание, на то, как на поворотных моментах истории партии, Ленин и его ближайшее окружение были противопоставлены партийному большинству. Это хорошие примеры, как централизм, основанный на научном знании, каждый раз, идейно победив большинство, вставал в авангарде этого большинства.

1. Достаточно вспомнить борьбу Ленина с махизмом, где он практически был один, отстаивая последовательный научный взгляд на основной вопрос философии в своей работе «Материализм и эмпириокритицизм». А ведь ситуация тогда была действительно катастрофической - деятели II Интернационала утверждали, что рабочий класс может руководствоваться одновременно как идеалистической так и материалистической философией. В то время, партийное большинство еще прочно стояло на идеалистических позициях, не говоря об околопартийных массах. Тогда классик, действительно проведя титаническую работу в философии, вышел победителем, разгромив в господствовавший в партии субъективный идеализм.

2. Или знаменитые «Апрельские тезисы» , которые были встречены критикой в партии, даже со стороны большевиков. «И тезисы, и доклад мой, - признавал Ленин, - вызвали разногласия в среде самих большевиков и самой редакции „Правды“». Например, 14 (27) марта 1917г. газета «Правда» в «Воззвании к народам всего мира» встала на позиции «революционного оборончества», заявив, что «пусть не рассчитывают Гогенцоллерны и Габсбурги поживиться за счёт русской революции. Наша революционная армия даст им такой отпор, о каком не могло быть и речи при господстве предательской шайки Николая Последнего». Против «разлагающего влияния» ленинских тезисов выступил Каменев со статьёй «Наши разногласия». Подчеркнув, что «Апрельские тезисы» выражают исключительно «личное мнение» Ленина, он заявлял: «Что касается общей схемы т. Ленина, то она представляется нам неприемлемой, поскольку она исходит от признания буржуазно-демократической революции законченной и рассчитывает на немедленное перерождение этой революции в революцию социалистическую». И только потом, после многочисленных разъяснений и настойчивости Ленина тезисы были поддержаны партийным большинством. Именно успешное продавливание единственно верной научной позиции узким кругом партийцев через партийное большинство послужило проведению Октябрьской социалистической революции в России, не говоря уже о других победах.

3. Не менее примечательна была ситуация с Брестским миром. Ленин формулировал свою позицию по нему так: «Для революционной войны нужна армия, а у нас армии нет …Несомненно, мир, который мы вынуждены заключать сейчас, - мир похабный, но если начнётся война, то наше правительство будет сметено и мир будет заключён другим правительством». Первоначально, в ЦК большевиков соотношение сил складывалось не в пользу позиции Ленина. За ленинские тезисы о немедленном заключении сепаратного мира проголосовало лишь 15 участников совещания, 32 человека поддержали позицию «левых коммунистов» и 16 - позицию Троцкого. III Съезд Советов тоже занял антиленинскую позицию, хотя и не оформил это решением, делегировав полномочия в этом вопросе правительству. Вот, что пишет Филипп Прайс, британский журналист о докладе Троцкого: «Главную речь вечера, произнес Троцкий, чей доклад… слушали с восторженным вниманием. С него не сводили глаз, ибо он достиг зенита своей силы… Человек, воплощавший в себе революционную волю России, обращался к миру вовне… Когда Троцкий закончил свою речь, огромное сонмище русских рабочих, солдат и крестьян поднялось и… торжественно запело „Интернационал“. Это был столь же стихийный порыв, сколь и волнующий для тех, кто, как автор, был его очевидцем». Как видим, единственно верный ленинский вариант решения военной проблемы не принимался большинством, как в партии, так и в Советах. И не продави Ленин и его соратники свою позицию сквозь невежество большинства, судьба страны была бы иной.

Об опасности размытии партии массами

Касательно местного партийного уровня, мысль классика о централизации так же прослеживается:

«Совещания по всем партийным вопросам, конечно, будут происходить и в районных кружках, но решать все общие вопросы местного движения должен только комитет. Самостоятельность районной группы следовало бы допустить лишь в вопросах о технике передачи и распространения. Состав районной группы должен определяться комитетом, т. е. комитет назначает одного-двух своих членов (или даже и не членов) в делегаты по такому-то району и поручает этим делегатам составить районную группу, все члены которой опять-таки комитетом утверждаются, так сказать, в должности. Районная группа - филиальное отделение комитета, только от него заимствующее свои полномочия»9.

Очевидно, что Ленин, говоря о полномочиях местного комитета, понимал, что в условиях начала партийного строительства, нельзя отдавать право принятия решений на самый низкий уровень, ибо всегда есть опасность размытия партийных рядов невежественными в марксизме кадрами и, как следствие, принятие ими неверных решений. Но как показала практика поражений коммунистических партий XX века, такая угроза оказалась реальностью не только в условиях подполья, но и в период нахождения партии у власти, мало того, сыграла решающую роль в поражении социализма во всем мире.

На вопросе размытия партийных кадров массами следует остановиться подробнее, ибо это ключевой момент причин поражения социализма. Если проследить историю взаимоотношения партии с массами, где возникала опасность ликвидации марксистской линии в партии, то можно выделить три основных эпизода:

1. Первый эпизод - это дореволюционный период, начало XX века, после идейной победы марксизма над народничеством. Тогда марксизм стал модой и в марксистские организации хлынули целые массы революционной молодежи из интеллигенции. Как правило, эта молодежь была слаба в теории, имела смутное представление о марксизме, почерпнутое из оппортунистических писаний «легальных марксистов». Естественно, это обстоятельство сильно снизило уровень марксистских организаций, усилило идейный разброд, политические шатания и организационную неразбериху, описанную выше. Меньшевики тогда выступали за широкое привлечение новых сил в партию, что превращало партию в «рабочий съезд», который по существу растворил бы партию в беспартийной массе. Эти недостатки, в основном, были ликвидированы идейно-теоретической борьбой Ленина и его соратников, обсуждаемой нами работой «Письмо товарищу» и другими работами «Что делать?», «Шаг вперед, два шага назад».

А вот в период революции 1905г. Лениным был, наоборот, брошен в массы лозунг о демократизации партии в его статье «О реорганизации партии». Казалось бы, классик противоречит себе. Но Ленин опасался, что поднявшиеся на волне революции огромные рабочие массы останутся не в русле большевистской политики, и, следовательно, поведут антикоммунистическую деятельность, предположим, возглавленные зубатовскими организациями или очередными «поп гапонами». Это обстоятельство диктовало совершение уступки, компромисса в сторону демократизации партии, в ущерб централизации. Вот как он обосновывает свою позицию: «Если мы не воспользуемся моментом, мы упустим его - в том смысле, что потребность в организации, ощущаемая рабочими крайне остро, выльется в уродливые, опасные формы, усилит каких-нибудь «независимцев»10.

Дальше он высказывает надежду, что пришедшие рабочие массы не размоют партию, и марксистская линия в партии все же сохранится. Как показали результаты революции 1905 г. эта надежда на скорую победу над царизмом оказалась иллюзорна. Но размытие партии оппортунизмом все же произошло. В «дни свободы» меньшевики и большевики набрали большие массы интеллигенции и рабочих, не имеющих отношение к последовательному марксизму, да так, что в 1906 г. на, так называемом, «объединительном» съезде РСДРП в Стокгольме (Швеция) большевики оказались в меньшинстве. Борьба с оппортунизмом в партии продолжилась с новой силой. Большевики, как видим, действительно использовали демократический централизм, но никогда не делали из него принцип «на все времена».

2. Второй эпизод, это период после победы в гражданской войне. В августе 1917 г. численность РКП(б) составляла 220 тыс. чел. 11 После смерти Ленина в 1924 г. был проведён массовый прием в партию рабочих («ленинский призыв»).

Если в 1923 г. партия насчитывала 386 тыс. чел., в 1924 г. 735 тыс. чел., в 1927 году 1236 тыс. чел., в 1930 году 1971 тыс. чел., в 1934 - 2809 тыс. чел. На опасность размытия партии указал Сталин в Организационном отчете Центрального Комитета XIII съезду РКП(б) 1924 г.: «Плохо обстоит дело с политграмотностью членов партии (60% политнеграмотности). Ленинский призыв увеличивает процент неграмотности. Нужна систематическая работа по ликвидации этого недочета»12.

Для того, чтобы понять логику того времени, полезно будет ознакомиться со стенограммами съездов партии. Так, Бухарин, докладывая XIII съезду партии РКП(б) сообщил интересные данные: «Вы знаете, какой процент общего числа комсомольцев политически неграмотных? Вы думаете 30-35%? Нет, их 66,6. 66,6% наших комсомольцев политически безграмотны. Мы пробовали нащупать, почему же идут в комсомол. Очень многие идут потому, что их туда гонит молодой энтузиазм; очень многие туда идут из-за того, что комсомолец будет скорее иметь место и будет скорее забронирован; очень многие идут туда потому, что здесь перед ними открывается целый ряд добавочных развлечений и т. д. Но над тем, что среди них так много неграмотных, партии надо немножко подумать. Если обратиться к относительно грамотным, т. е. к комсомольскому активу, то и здесь обнаруживается далеко не блестящая картина. Комсомольские активисты поголовно отмечают, что они совершенно ничего не читали, потому что им некогда, потому что они целиком заняты организационной работой, потому что они настолько ушли в эту организационную работу и в руководство своей организацией, где они не уступают партийцам, что для учебы времени не остается»13.

Бухарин здесь говорит, что значительная часть комсомольцев пошла в комсомол из-за прозаичных шкурных интересов, «устроиться в жизни», а не самоотверженно посвятить себя строительству нового общества, и даже актив РКСМ «поголовно» не занимается марксистским самообразованием. Ненаучное мировоззрение большинства партийцев, естественно, повлияло на дух групповщины в партии 20-30 гг.

Причину такого состояния партии и комсомола, хорошо раскрыл Сталин в полемике с Троцким на XIII Конференции РКП(б) 1924г.: «Троцкий утверждает, что группировки возникают благодаря бюрократическому режиму Центрального Комитета, что если бы у нас не было бюрократического режима, не было бы и группировок. Это немарксистский подход, товарищи. Группировки у нас возникают и будут возникать потому, что мы имеем в стране наличие самых разнообразных форм хозяйства - от зародышевых форм социализма до средневековья. Это во-первых. Затем мы имеем нэп, т.е. допустили капитализм, возрождение частного капитала и возрождение соответствующих идей, которые проникают в партию. Это во-вторых. И, в-третьих, потому, что партия у нас трехсоставная: есть рабочие, есть крестьяне, есть интеллигенты в партии. Вот причины, если подойти к вопросу марксистски, причины, вытягивающие из партии известные элементы для создания группировок, которые мы должны иногда хирургическими мерами обрезать, а иногда в порядке дискуссии рассасывать идейным путем»14.

Сталин тут говорит, что фракционизм, групповщина в партии это не результат ее централизации (троцкисты и анархисты называют бюрократизмом любые попытки централизации). Он говорит, что групповщина есть результат влияния невежественных в обществознании масс, которые свое невежество «черпают» из условий жизнедеятельности. Это влияние масс еще не освоивших марксизм как науку, в том объеме, которое бы гарантировало в партии научное единомыслие в общественных вопросах. Именно этим и объясняется пресловутый «37 год», когда в предельно острых, предвоенных условиях, пришлось «хирургическими мерами обрезать» ту часть оппортунистического крыла партии, которое категорически не воспринимало примата науки, конкретность, единство и познаваемость объективной истины. При этом «оппозиция», идеологически как раз демократически разнообразная, в едином порыве вступила на путь терроризма и заговора против ненавистной генеральной линии сталинского большинства в ЦК. Несмотря на то что, в многолетних партийных дискуссиях эта часть партии была идейно разгромлена в пух и прах. Кто сомневается в последнем, тот может ознакомиться со стенограммами съездов партии.

3. Третий эпизод размытия кадров партии связан с Великой Отечественной войной и послевоенным наполнением партии кадрами в эпоху Хрущева. В годы войны на фронтах погибло около 3 миллионов коммунистов, при этом, число членов партии возросло на 2 миллиона - с 3,8 до 5,8 миллионов человек. В первые месяцы войны Центральный Комитет ВКП(б) принял несколько постановлений, направленных на обеспечение роста армейских партийных организаций за счет отличившихся в боях военнослужащих. В 1942 - 1944 гг. партийные организации армии и флота в среднем принимали ежемесячно кандидатами в члены партии 100 тыс. чел., то есть в четыре раза больше, чем территориальные организации. Всего с 1 июля 1941 г. по 1 июля 1945 г. кандидатами партии стали 3788 тыс. чел., членами партии - 2376 тыс. чел. За войну парторганизации армии увеличились в пять раз, а флота - почти в три раза15. То есть, в прием в партию, в период войны, осуществлялся не по убеждениям, подкрепленными знаниями и умениями, а за проявленное войсковое мужество и искреннее желание. Естественно, можно быть признанным героем, но в то же время, стоять на оппортунистических позициях. Как оценить это, в свете сегодняшнего дня? Очевидно, что тактически в этом была необходимость, это был очередной компромисс партийного централизма с демократизмом, ибо прием в партию отличившихся в боях, организационно укрепили боевые подразделения. Но стратегически, эта уступка не была исправлена в будущем, в мирное время, необходимой чисткой.

При Хрущеве, и в последующем, эта неверная кадровая политика, с точки зрения коммунистического партстроительства, продолжилась, но принимать в партию стали лиц, как правило, отличившихся в народном хозяйстве. По своему социальному составу на 1 января 1973 года 40,7 % членов КПСС являлись заводскими рабочими 14,7 % - колхозниками16. При наборе новых членов партия старалась выдержать квоту, сохраняя в своих рядах определённый процент рядовых колхозников и заводских рабочих. То есть, партия, преимущественно, комплектовалась не из принципа знаний партийцем марксизма-ленинизма, не исходя из последовательного понимания им законов развития общества, его зрелого научного мировоззрения и наличия необходимых умений, а исходя из его социального положения, что в корне противоречит идее построения коммунизма - планового общества, построенного на научных основах.

О научном единомыслии в партийных рядах

Далее, научных централистов упрекают в том, что, дескать, централизация партии обязательно приведет к поражению организации, ибо без демократического контроля низов, верхи обязательно выродятся и в подтверждение приводят примеры с Хрущевым, Горбачевым, Ельциным.

Что же классик говорит по этому поводу:

«Это замечание относится к тому возможному и обычному возражению, что строгая централизация слишком легко может погубить дело, если случайно в центре окажется наделенное громадной властью неспособное лицо. Это возможно, конечно, но средством против этого не может быть выборность и децентрализация, абсолютно недопустимая в сколько-нибудь широких размерах и даже прямо вредная в революционной работе при самодержавии. Средства против этого не дает никакой устав, его могут дать лишь меры «товарищеского воздействия», начиная с резолюций всех и всяческих подгрупп, продолжая обращением их к ЦО и ЦК и кончая (в худшем случае) свержением совершенно неспособной власти»17.

Ленин в этой цитате так и говорит, что выборность - не панацея. Он прекрасно понимает, что при отсутствии должной научной подготовки, невежественное партийное большинство запросто может выбрать в центральные органы антикоммуниста. Например, потому что он блестящий оратор, скажем как Троцкий. И современная практика левых движений и партий с коммунистическими названиями с завидной регулярностью это подтверждает.

«Свержение» антинаучной «власти» в партии, если исходить из всей мировоззренческой позиции Ильича, возможно, только если низовые кадры сами достаточным образом подготовлены в обществоведческих вопросах. Иное невозможно, ибо невежественное большинство, неспособно будет критично осмыслить ненаучность главарей и последовательно осуществить задуманное. И здесь, стоит вопрос о научно-системном обязательном образовании, о подъеме всеобщей компетенции, а не о «голом отборе», как хотят представить дело наши идейные противники. Таким образом, мифы децистов о некоей буржуазной элитарности, вождизме, исключительности научного централизма не имеют никакой основы.

Средством от вырождения руководства партии Ленин видит в «товарищеском воздействии». Но что такое товарищество? Товарищество - это общность, основанная на близости взглядов, скрепленная единой практикой. Применительно к коммунистической партии эта близость может быть основана только на единстве научных взглядов в общественных вопросах. Там, где объективная истина известна и последовательно признаваема, нет места групповщине, фракционности, конкуренции и подсиживанию, там именно и царит товарищество. Примат науки, научное единомыслие, признание объективной истины, ее конкретности, ее единства, познаваемости уже делает коммунистическое товарищество сплоченным партийным организмом, максимально, насколько возможно, защищенным от ошибок в принятии решений. В такой атмосфере господства научного знания, «пробраться» оппортунисту в руководство организации уже является непростой задачей, ибо претенденту на руководящую должность придется доказать не только наличие знаний марксизма, но и последовательность понимания марксизма перед товарищами, как в теоретической, так и иных формах практики.

Вот в этом смысле Ленин и понимал тезис о товариществе как о партийно-научном товариществе, и никак иначе, ибо действительно крепкое и последовательное коммунистическое товарищество может возникнуть только вокруг научной истины. Только научное мировоззрение дает предпосылку для действительного объединения индивидов в победоносную партию.

Поэтому довод о том, что к руководству коммунистической партии, где организационным принципом будет являться принцип научного централизма, обязательно придут хрущевы, брежневы, горбачевы, ельцины несостоятелен, поскольку сам организационный принцип направлен на отсекание обществоведческого невежества в партийных рядах, тем более, что все выше перечисленные пришли к власти на демцентралистских условиях. Но, в то же время, следует понимать, что научный централизм - это не волшебная панацея, а панацея диалектико-материалистическая, это принципиальное повышение шансов партии на то, чтобы пройти этап борьбы во враждебном окружении, не переродившись.

Краткие выводы:

1. Изначально, партийным принципом большевиков был централизм. Причем, централизм противопоставлялся и вел борьбу с господствующим тогда демократизмом в социал-демократии. Демократизм большевиками использовался как необходимая уступка в той или иной острой политической ситуации. Демократизм не являлся стрежневым организационным принципом.

2. Принцип демократического централизма - компромиссная форма организационного устройства партии, для тех конкретных исторических условий. Только VIII всероссийская конференция РКП(б) (1919) признала демократический централизм «руководящим принципом организационного строения партии». Этот принцип, в конечном итоге, показал свою неэффективность, ибо все коммунистические партии XX в. основанные на принципе демцентрализма потерпели поражения.

3. Перерождение коммунистических партии произошло в результате размытия партийных марксистских кадров, массами, в основе которых лежала мещанская потребительская психология, которая несовместима с научным мировоззрением.

4. Крепкая связь партии и масс, возможна только при постоянном притоке кадров, но кадров не абы каких, не мещанских, а кадров, последовательно владеющих марксизмом-ленинизмом. Пополнение партии кадрами с ненаучными мировоззрением и мелко-буржуазной психологией, наоборот, разрушает связь с массами и делает партию фикцией. Поэтому, чтобы одновременно пополнять партию и не снижать ее теоретического качества, необходим новый организационный принцип.

5. Принцип научного централизма - это модернизированный принцип ленинского партийного централизма, усиленный приматом науки, доведенный до своего логического конца, с учетом опыта поражений коммунистического движения XX в.

Ещё статьи
на эту тему

Первая страница
этого выпуска

Поделиться в соцсетях