К нападкам со стороны антипартийцев
Есть такое движение, основателем, лидером и вдохновителем которого является П. Балаев, названное странно, именем «антипартийной группы 1957 года». По сути, это группа верных читателей и товарищей Балаева, очарованных его талантом и пытающихся построить организацию вокруг нескольких идейных положений.
Во-первых, это разоблачение мифов о сталинской эпохе, во-вторых, критика беспомощности левого движения и заражения его троцкизмом, в-третьих, теория реставрации капитализма в СССР, в-четвёртых, поддержка социалистического Китая и КПК, в-пятых, признание приоритета легальной работы в текущих условиях, в-шестых, понимание коммунизма как общества, в котором осуществляется «свободный выбор человеком профессии, сферы деятельности, не связанный с зависимостью от оплаты труда, добыванием средств к жизни». Все эти идеи, концепции и подходы сформулированы и развиваются собственно самим Балаевым.
К сожалению, так бывает, что человек взялся предметно и талантливо защищать сталинскую историографию и, добившись определённых результатов, несколько зазвездился, решив, что он теоретик коммунизма всероссийского масштаба. Действительно, на фоне большинства писателей и деятелей левого движения Балаев выделяется и харизмой, и умением работать с историческим материалом, и реалистичным подходом. Однако в теории марксизма-ленинизма он разбирается слабо, поэтому вынужден компенсировать свою безграмотность нахрапом и наблюдениями из личного опыта. С методологической точки зрения Балаев - прагматик, вульгарный материалист. Он в целом пренебрежительно относится к необходимости развития теории, считает, что способен решить все политические, экономические и организационные вопросы, возникшие в результате крушения КПСС и СССР, на основе житейской мудрости. Да, Балаев утверждает не только то, что никакого развития теории не требуется, но и что вся теория уже разработана классиками, и он единственный является верным её толкователем. Однако его «толкования» больше похожи на байки, анекдоты и студенческие хохмы. А то, что изложено в программных публикациях «Движения», не лишено оппортунизма.
В идеологии «Движения», выраженной в соответствующем документе, содержится заигрывание с мелкобуржуазными представлениями. Так, там, например, сказано, что «общество состоит из отдельных людей, а общественные интересы складываются из индивидуальных интересов членов общества». Это, конечно, никакого отношения к марксизму не имеет. Всё как раз наоборот, индивидуальные интересы во всём их многообразии возникают лишь постольку, поскольку позволяют производственные отношения, характер базиса общества.
Ниже отмечается, что «Движение» не стоит за гедонизм и вседозволенность и что «потребности в коммунистическом обществе, по вполне объективным причинам, должны будут измениться. И эти объективные причины заключаются вовсе не в предписаниях и законах, регулирующих все сферы деятельности человека, а в изменении условий жизни, изменении общественного бытия».
В этом и состоит ошибочность позиции хотя бы потому, что практика строительства коммунизма в СССР показала, что изменение условий жизни и общественного бытия само по себе не привело к принципиальному изменению потребностей. И даже больше, не наметилось никаких тенденций к этому. Эта мысль - продукт старого доброго экономизма: нужно строить заводы, развивать инфраструктуру в условиях отсутствия эксплуатации (объективная сторона) и производственные, в том числе распределительные, отношения сами собой станут коммунистическими. Без участия субъективного фактора, к которому авторы отнесли лишь предписания и законы. Это неверно теоретически и оказалось ошибочным на практике. Кроме того, история внедрения коммунистических производственных отношений при Сталине в виде субботников, стахановского движения и трудовой мобилизации в годы войны прямо противоречит данному положению «Движения», так как относится к субъективному фактору воздействия партийной пропаганды и влияния партии и марксизма в целом.
Пропаганда и агитация «Движения», не связанная с историографией сталинизма, часто вращается вокруг проблематики распределения, хотя понимание марксистской теории распределительных отношений в материалах «Движения» не обнаруживается.
Противоречивость позиции «Движения» по этому вопросу состоит в следующем. Коммунизм, по мнению «Движения», есть общество потребителей, но при этом потребители эти будут не чета нынешним. Их главной потребностью станет труд. Вообще говоря, если главная потребность человека - трудиться, то потребителем его назвать уже нельзя, он как раз производитель, или, как иронизирует Балаев, «высокодуховный творец». Но самое важное, как и сказано выше, что в этой противоречивости довлеет оппортунистическая линия. По их мнению, потребителя сегодняшнего в «потребителя» завтрашнего, коммунистического объективно, то есть без участия сознательной деятельности и влияния, превратит само бытие. Иными словами, отсутствие эксплуатации, развитие средств производства и следующие за ними изменения в быту.
Всё это является продуктом не только невежества, но и заигрывания с мелкобуржуазными иллюзиями пролетариата. Балаев, как ему кажется, придумал гениальный ход: сказать обывателю, мол, не волнуйся, дорогой пролетарий, коммунизм откроет тебе дорогу к самому полному и насыщенному потребительству, поддержи нас. А потом ты сам собою не заметишь, как станешь «потребителем» коммунистического общества и тебе ничего для этого не придётся претерпевать и делать. Эта позиция мало чем отличается от подхода поповцев из РПР, которые уже тридцать лет заманивают промышленный пролетариат в свою организацию рассказами про стоимостные величины неоплаченного рабочего времени в рублях.
Отголосок этого же подхода пустил корни в общетеоретические представления «Движения», обозначенные уже в их программе.
«В середине девятнадцатого века гениальный учёный Карл Маркс открыл объективные законы развития человеческого общества. Маркс первым увидел, что развитие производительных сил всегда в истории опережает развитие производственных отношений, установил, что именно порождаемые этим противоречия и являются двигателем развития общества. Противоречия эти нами субъективно воспринимаются как угнетение, эксплуатация. Но существуют эти противоречия объективно и неизбежно нарастают.
Результат - накопление противоречий и разрешение конфликта путём приведения производственных отношений в соответствие уровню развития производительных сил. В настоящий момент ресурсов и развития производительных сил вполне достаточно для удовлетворения растущих потребностей всех жителей Земли. Единственным препятствием для этого является капиталистический характер производственных отношений, а именно отсутствие платежеспособного спроса».
Терпимо расписано, но до последнего хвостика: «а именно отсутствие платёжеспособного спроса». Но в этом хвостике и заключён оппортунизм.
Выходит, что претензии марксизма к капитализму состоят не в том, что уровень развития производительных сил требует научной организации производственных отношений и вообще всех общественных отношений, а в том, что капитализм не способен обеспечить платёжеспособный спрос. Теория и практика марксизма утверждают и подтверждают, что недостаток платёжеспособного спроса является главной причиной кризисов перепроизводства в капитализме, а не единственным препятствием к осуществлению коммунизма. Наоборот, это не препятствие, а объективный фактор, прокладывающий путь к тому, чтобы в обществе произошло обострение классовой борьбы, и наметился крах диктатуры буржуазии. Этот хвостик ставит всю теорию с ног на голову.
Можно было бы посчитать это досадной оговоркой, ведь ниже правильно говорится о том, что коммунизм ликвидирует рынок, но говорится это ровно в том же духе:
«Коммунизм рынок ликвидирует, то есть ликвидирует главное и единственное препятствие для развития производства и производительных сил. Человек, как экономическая единица, перестает быть покупателем. Он становится чистым потребителем. Кроме того, ликвидация рынка ведет и к ликвидации возможности потреблять ничего не производя. Капиталист и целая масса народа его обслуживающего, его защищающего исчезают. Естественно не физически, а путем смены рода занятий, становясь частью производственных сил.
Когда все материальные потребности человека удовлетворены, то его важнейшей потребностью становится потребность в самореализации, удовлетворить которую он может исключительно занимаясь творческим трудом, к которому имеет склонность».
Программа «Движения» ставит телегу впереди лошади, потребление впереди производства, потребности впереди способностей. Ликвидация роли покупателя превращает человека в чистого потребителя, которому приписывается объективное превращение в трудящегося-творца. Практика многократно подтвердила, во-первых, что все материальные потребности человека так, как он их понимает (а именно на этом настаивает идеология «Движения» и бичует всех, кто не согласен), удовлетворить невозможно в принципе, во-вторых, что если основные материальные потребности человека удовлетворены даже в условиях первой фазы коммунизма, сам по себе он в коммуниста, в члена коммунистического общества не превращается.
Если бы всё было так просто, как это предполагается в программе «Движения», то в небольших богатых странах-рантье мы бы наблюдали уже коммунистические общества в локальном виде.
Сюда же относится и неприятие программой «Движения» формулы марксизма «от каждого по способностям, каждому по потребностям», которое они предлагают читателю в виде критики третьей программы КПСС. В этом оппортунистическом документе критиковать следует вовсе не формулировки коммунистического общества, которые повторяют классиков, а пути и средства построения коммунизма. Но поскольку Балаев имеет свои частные представления о коммунизме как обществе, в котором «свободный выбор человеком профессии, сферы деятельности, не связанный с зависимостью от оплаты труда, добыванием средств к жизни», то он обрушивается на КПСС следующим образом:
«Оказалось, что в их представлении свободный труд свободного труженика требует от этого труженика стать дисциплинированным и осознающим общественный долг, т.е. сознательным рабом, имеющим „разумные“ потребности. Как следствие этого, родилась идея, что коммунизм требует наличия „нового человека“, требования к которому КПСС оформила в виде „Морального кодекса строителя коммунизма“, что окончательно сформировало в народе мнение о коммунистическом обществе, как об утопической идее, полностью ее дискредитировав».
Проблема, как видно из сопоставления разных положений программы и идеологии «Движения», не в «новом человеке» как таковом, потому что балаевцы сами признают неизбежность формирования того самого чистого потребителя (нового человека), главной потребностью которого будет труд, а как раз в субъективных факторах его становления.
Мы неоднократно писали, что КПСС после Сталина со своим «Моральным кодексом» впала в богостроительство, и сходимся с Балаевым в том, что это стало дискредитацией марксистской науки. Но вместо того, чтобы поставить научно вопрос о путях и средствах, то есть субъективных факторах, сознательного внедрения коммунистических производственных отношений, роста качества сознания тружеников и превращения всех людей в коммунистов, Балаев, как вульгарный материалист, вообще отрицает необходимость какого-либо воздействия на общество, кроме объективного. Будут развиваться орудия и материально-объектные факторы производства, вместе с ними стихийно сформируются и коммунистические производственные отношения, суть которых, по логике «Движения», состоит в свободном выборе профессии.
Ссылается программа движения на цитату Сталина, которая верная, но приведена не к месту, так как относится к периоду подготовки перехода советского общества к зрелому коммунизму. Более того, выше приведённой цитаты Сталина и ниже в работе «Экономические проблемы социализма в СССР» он поддерживает идею необходимости перехода к формуле «каждому по потребностям».
Кроме заигрывания с мелкобуржуазными иллюзиями, источником этого оппортунизма является ориентировка движения на современную идеологию КПК.
Прорывцы поддерживают КПК и диктатуру рабочего класса в Китае и защищают компартию Китая от троцкистских нападок в левой среде. Мы не считаем себя вправе заниматься критикой политики КПК, пока власть в Китае находится в руках трудящегося класса, просто в силу ничтожности наших собственных практических результатов. Однако при этом мы отдаём себе отчёт в сложности китайских условий и перипетиях внутрипартийной борьбы в истории и современности КПК. Программу и политику КПК в том виде, в котором она в настоящее время пребывает, не имеет смысла рассматривать в качестве руководящей для нас, российских коммунистов, потому что наша страна при Сталине с точки зрения построения коммунистического общества ступила на шаг дальше нынешнего Китая. То есть у нас теоретически и исторически имеется более богатый материал для выработки нашей позиции, что, разумеется, не отменяет необходимости внимательно изучать современный опыт КПК, положительный и отрицательный.
«Движение» же, постольку-поскольку руководствуется достаточно упрощёнными и вульгарными представлениями его лидера Балаева, не просто поддерживает КПК, но слепо перенимает в качестве руководящих наиболее спорные аспекты её политики.
Примерно то же самое наблюдается в отношении так называемой антипартийной группы Молотова - Маленкова. Если мы отдаём должное и уважительно относимся к представителям марксистской антихрущёвской линии в партии после гибели Сталина, однако отдавая себе отчёт в недостаточной их теоретической и организационной подготовке, то балаевцы посчитали себя верными их последователями и даже нарекли в их честь свою организацию.
Идеология и программа «Движения» содержит и иные оппортунистические огрехи, мелкие и не очень противоречия и перевирания теории марксизма-ленинизма. Но эти два оппортунистических завиха - концепция реставрации капитализма в СССР и ошибочное понимание распределительных отношений - главные, наиболее существенные недостатки их теории.
Что же касается организационных принципов, которыми они руководствуются, то здесь наблюдается типичное для всех левых непонимание порочности внутрипартийной демократии. Отторжение Балаевым научного централизма совершенно бессодержательное и по-детски глупое. Причиной его является нежелание даже вникнуть в суть того, что такое демократия, и какую роль она сыграла в истории.
Продуктом демцентралистской организационной практики «Движения» стала череда публикаций стороннего, анонимного автора против «Прорыва». Это по большей части бредовые тексты, наполненные непониманием, передёргиваниями и фальсификациями нашей позиции по ряду вопросов. Они просто позорят это самое «Движение» и его печатный орган. Эти публикации увидели свет только из-за дефицита собственных авторов и неуёмной жажды «разоблачения» прорывцев, пусть даже и в таком нелепом виде.
