Документы и демократы
(еще раз о заградотрядах)
Служили три «товарища»
Из неопубликованного интервью власовца Тартаренцева, данного журналисту Дуренко, в одном из вытрезвителей.
«…Это потом про нас сложили песни, а тогда, в ноябре 1941, когда немецкие танки перли на Москву, нас оставалось, беспартийных, ровно трое, на безымянной высоте. Все остальные были коммунистами и комсомольцами. Винтовка - одна на троих, у нас тоже была, конечно, самая старая. Старшина не доверял раскулаченным. К кухне приставил. Знал, что пшенки много все равно не слопаем. Про «коктейль Молотова» мы тогда не только слыхали, но и пробовали. Разок старшина выдал и нам. Так мы его сразу на троих и «сообразили». Так старшина стал «коктейль» только перед боем выдавать, да и то партийным. По поллитровке каждому. Гад. А нам воевать без коктейлю, конечно, можно было, но кураж не тот. Поэтому, как только артналет начинался, мы пробовали, под шумок, отступить… до Урала. Но каждый раз нас останавливал заградотряд «энкаведешников». Их там тьма была, человек под сто. Все насупленные, у каждого по нагану. Матюгами и другими политическими оскорблениями (в морду кулаками), «энкаведешники» гнали нас назад на передовую. Обещали, если в восьмой раз поймают, расстреляют, без суда и следствия, как дезертиров. Вот так мы и возвращались, чтобы героически отстоять Москву.
А рано утром над нами, троими, как в песне поется, начинали «Юнкерсы» кружить. Потом на горизонте появлялись танки Гудериана, а уж за ними, перебежками, перли захватчики… Страшновато становилось. Но отступать в восьмой раз было нельзя, ноги все равно не слушались. Поэтому мы, частенько, залегали в районе «отхожих ровиков», метрах в 150 от передовой. Оттуда легче было перебежать к немцам, когда они прорывались в тыл (ведь обещали каждому перебежчику корову). Но фрицы, во-первых, как прорвутся, пуляли без разбора, куда попадя, как психованные. Выскочишь сдаваться, а они еще примут тебя за героя, да как саданут… А во-вторых, как-то подозрительно скоро немцы затихали в нашем тылу. Видно тоже на заградотряд, невезучие, нарывались. Поэтому мы и лежали, терпеливо выжидая, кто из нашей троицы, первым дернется сдаваться. А там видно будет.
Уж и не пойму, как нам удавалось отбить и танковые атаки, и рассеять пехоту противника, но, как нам объяснили теперь демократы, самым чудесным способом. Валенком. Другого оружия, как сегодня стало ясно, ведь и не было. Бывало лупишь-лупишь по танку валенком, аж взопреешь, а у него только вмятинки на броне, да моторная часть иной раз, с дуру, зачнет дымить. Да-а-а… А так, конечно, трудно было.
А немецкая пехота, как только увидит, что ихий танк задымил, так сразу падает наземь, и ну строчить. А потом шустро эдак ползти начинает… Назад. А нам, как бы страшно не было, отступать не моги, потому как, опять же, заградотряды. Вот так, как объяснили нам потом демократы, мы и отстояли Москву. Со страху.
Соседям полегче было. Мы то втроем отбивались, а под разъездом Дубосеково, говорят, целых 28 бойцов выставили, так там, пишут демократы, красноармейскими телами танки и завалили. Бывало навалят на один танк человек 500, от танка одно мокрое место и оставалось. А на Тульском направлении крестный ход провели. Иконкой противотанковые рвы, минные поля и позиции противотанковых батарей обнесли. Немцы как об этой иконе узнали, сразу отказались наступать на Тулу. А там, где их разведка прознала, что иконы еще не применялись, да и пушек не успели поставить, там они внаглую перли, как, например, на нашем направлении. Но у нас, обратно же, заградотряды. А супротив заградотрядов не набалуешь, там тебя живо в штрафбат, и не посмотрят, что ты немец, и на танк твой не посмотрят. Морды-то у них - во, красные! И пистолет у каждого.
Да-а-а. А песня про нас, троих, что ни говори, а получилась».
От нормального обывателя еще в советские годы, когда ,проклинаемые сейчас на каждом шагу, коммунисты старались внести в сознание каждого хоть какие-то обществоведческие знания, трудно было ожидать серьезных знаний истории.
А тем более военной истории, несмотря на то, что практика разрушения СССР толпами интеллигентных обывателей показала, что в каждом из них сидел если не Наполеон, то по крайней мере один маленький Мольтке.
Не воевавшие никогда и нигде, кроме как на кухне с тараканами, демократически настроенные личности пятьдесят лет спустя обсуждали стратегические вопросы Великой Отечественной войны, и при этом неизменно оказывалось, что какой-нибудь лейтенант запаса инженерных войск после двух месяцев институтских сборов и брошюрки Роя Медведева становился куда умнее всего советского Генштаба, и доверь ему в 41-м главнокомандование, уже к зиме был бы в Берлине, а то и на линии Мажино... Впрочем, «кухонный» уровень аргументации в перестройку превалировал везде - и в газете «Известия», и в сонме демократических, ныне померших газеток вроде «Свободных Россий», «Демократий» и «Свобод слова», и в среде «официальных» историков, которым горбачевское руководство поручало оправдывать весь антикоммунистический бред ссылками на архивы. Самое интересное в этом процессе - так это то, что реальные документы при этом так и не были широко опубликованы. И работы Волкогонова, и Роя Медведева, а тем более и такого «военного стратега», как Суворова-Резуна представляли собой смесь голословных утверждений и обрезанных, передернутых, неизвестно откуда взятых цитат. Только много позже, через пять лет после военно-политического шабаша над историей Великой Отечественной, стали появляться сборники документов, по которым можно судить о том, насколько правильны были действия советского руководства, насколько боеспособна была Красная армия и насколько лживы были слухи, которые распространяли демократические наследники генерала Власова.
Что тогда особенно не нравилось демократам в Красной армии? Во-первых, наличие политических институтов в армии - политотделов, политруков, управлений пропаганды, назначение политических руководителей в Военные советы и пр. Во-вторых, наличие Особых отделов, то есть служб, сочетающих политические контрольные функции с контрразведкой. И, в третьих, само наличие войск НКВД. Всеми силами они пытались доказать, что советские люди воевать с Гитлером не хотели, а их гнали «на убой» злые комиссары с помощью заградотрядов из войск НКВД, что Особые отделы всячески вредили нормальному ходу военных действий, мешая «народным героям» и «гениальным полководцам» разного рода проверками и подозрениями, расстреливая больше, чем убивали фашисты. А при этом ни политработники, ни войска НКВД, ни особисты фронта не нюхали, боевых действий не вели, а занимались исключительно расстрелами. Некоторые умники от триколора даже всерьез утверждали, что основные силы Красной армии состояли из штрафбатов и войск НКВД, которые их охраняли. Однако стоит в этом усомниться - так сразу заклеймят «неуважением к памяти павших и истории», стремлением «смотреть на историю через розовые очки», «оправданием тирании» и другими словами, которые в печатном виде уже не воспроизводятся. Впрочем, у этой медали есть и другая сторона - обойти острый вопрос, чтобы под видом «объективности» сбыть населению ту же антисоветcкую идеологию. Попытки приписать победу в Великой Отечественной не советскому государству, и не советскому строю, и даже не советским людям, а некоему неопределенному «народу» - это официальная идеология сегодняшнего государства, а, соответственно, и образования, и «официальной» истории. Не было-де ни партийного руководства, ни школы военного искусства Красной Армии, которая воспитала военачальников, ни того огромного пласта моральной и материальной подготовки страны к войне, а тем более не было пятилеток, которые и дали основной фактор победы - экономическое превосходство. Был «народ», «герои-самоучки», которые дошли до Берлина чуть ли не вопреки воле советского правительства. Так как никакой другой информации ни в прессе, ни в учебниках, ни в научно-популярной литературе (которая, кстати, с 91-го года практически вымерла подобно динозаврам) нет, то нет места удивлениям, откуда у обывателя такое безграничное доверие к выдуманному Резуном «третьему эшелону в черных бушлатах» (из штрафников и зеков) под охраной заградотрядов.
Итак, возьмем пару сборников документов о войне. Ну, например Сталинград. Заградотряды. Сейчас-то мы узнаем о том, как безжалостно расстреливал НКВД «миллионы» красноармейцев, о судьбе которых демократы пролили столько крокодиловых слез.«Справка ОО НКВД СТФ в УОО НКВД СССР о деятельности заградительных отрядов Сталинградского и Донского фронтов. [Не ранее 15 октября] 1942 г.»
В соответствии с приказом НКО № 227 в частях, действующих в Красной Армии по состоянию на 15 октября с. г., сформировано 193 заградительных отряда. Из них в частях Сталинградского фронта сформировано - 16 и Донского - 25, а всего 41 отряд, которые подчинены Особым отделам НКВД армий.»
Итак, о том, что заградотряды составляли не то, чтобы половину, но вообще значительную часть войск, речи не идет. На весь Сталинградский фронт - 16 штук. «Внушительная сила», которой демократы приписывают совершенно фантастические возможности (не больше не меньше - заставить воевать целый фронт!), по численности была не больше полка. Говорить о том, что эта сила «прохлаждалась в тылу», в то время, как на фронте каждый человек был на счету, также немыслимо - оборонительный период Сталинградского сражения длился более трех месяцев, и 41 слабовооруженный отряд численностью до полка, разбросанный по фронту, мог решить исход битвы только в больном мозгу кухонного Наполеона.
Однако само существование заградотрядов сыграло большую позитивную роль на фронте:
«Заградительными отрядами с начала их сформирования (с 1 августа по 15 октября с.г..) задержано 140755 военнослужащих, сбежавших с передовой линии фронта.» (там же)
Что такое военнослужащий, сбежавший с назначенной ему позиции? Это человек, который ОТКРЫЛ ФРОНТ врагу, отказался от ведения боевых действий, то есть распахнул ему дверь в свой же дом, да еще и ковровую дорожку постелил. Дело даже не в том, что это с юридической точки зрения есть государственное преступление по самым демократическим законодательствам, и демократические страны за подобное расстреливали свои части из пушек и пулеметов как в первую, так и во вторую мировую войну. Дело в том, что обнажение фронта на одном участке влечет поражение всей группы войск - полка, дивизии, армии, фронта, что ЧРЕВАТО ГОРАЗДО БОЛЬШИМИ ПОТЕРЯМИ, нежели при упорной обороне. Паника, неизбежная в случае, если приступ трусости на одном участке сдержать не удастся, многократно увеличивает эти потери. В том же документе описывается случай:
«29 августа с.г. штаб 29 стр. дивизии 64 армии Сталинградского фронта был окружен прорвавшимися танками противника, части дивизии, потеряв управление, в панике отходили в тыл. Действующий за боевыми порядками частей дивизии заградотряд (начальник отряда лейтенант госбезопасности Филатов), приняв решительные меры, приостановил отходящих в беспорядке военнослужащих и возвратил их на ранее занимаемые рубежи обороны.»
Гибель штаба и потеря управления войсками - это, безусловно, «акт высокого гуманизма», но... по отношению к гитлеровцам.
Именно поэтому «гуманистам», плачущим от одного упоминания заградотрядов, было бы логичнее поплакать о гораздо большем количестве красноармейцев, которые могли бы погибнуть, если бы N-ская рота N-ского полка в самый напряженный момент драпанула бы к Волге. Но количество желавших спасти себя, загубив фронт, измерялось десятками тысяч. Причем попытки их были многократны, о чем свидетельствует цифра задержанных заградотрядами. Думаю, катастрофические последствия демократической «гуманности» для судеб мировой демократии, будь кто-либо из демократических правозащитников руководителем Особого отдела Сталинградского фронта, ясны.
Но тут демократ взовьется в небо с воплями о том, что 140 тысяч - огромные потери, и не опустится оттуда ни за какие коврижки. Ибо среднему демократу совсем невдомек, что «задержанный» - отнюдь не значит «расстрелянный» или «отправленный в лагеря», и даже далеко не всегда это означает «направленный в штрафбат»:
«Из числа задержанных: арестовано 3980 человек, расстреляно 1189 человек, направлено в штрафные роты 2776 человек, штрафные батальоны 185 человек, возвращено в свои части и на пересыльные пункты 131094 человек....» (там же)
Переводя на проценты, это значит:
- арестовано - 2,8%,
- расстреляно - 0,8%,
- направлено в штрафроты - 2,0%,
- направлено в штрафбаты - 0,1%,
- возвращено в свои части без применения каких-либо карательных мер - 93,1%.
Итого подверглось тем или иным репрессиям за ТЯЖЕЛЕЙШЕЕ преступление в военное время - 5,8% реально совершивших его. Еще раз повторяю: с августа по ноябрь 1942 года - это тяжелейший период сражения, когда были бы оправданы и гораздо более жесткие меры. Но заградотряды даже в этой ситуации не соответствовали тем представлениям, которые вбивает в сознание демократическая средняя школа. В том же документе приводится пример действий заградотрядов:
«14 сентября с.г. противник предпринял наступление против частей 399 стр. дивизии 62 армии, несших оборону города Сталинграда. Бойцы и командиры 396 и 472 стр. полков в панике стали отходить, оставляя рубежи.
Начальник заградотряда (мл. лейтенант госбезопасности Ельман) приказал своему отряду открыть огонь над головами отступающих. В результате личный состав этих полков был остановлен и через 2 часа полки заняли прежние рубежи своей обороны.»
Вот так - «над головами отступающих». Какие звери, не правда ли, господа правозащитники? Вспомните, господа, расстрел Русского корпуса в 1917 г. французскими демократами, вспомните приказ Корнилова о военно-полевых судах, вспомните концлагерь на острове Мудьюг, который устроили страны демократии в 1918 г. О «спокойной и мирной» жизни заградотрядов, которые якобы «сидели в тылу», говорит следующая цитата:
«В критические моменты, когда требовалась поддержка для удержания занимаемых рубежей, заградительные отряды вступали непосредственно в бой с противником, успешно сдерживали его натиск и наносили ему потери.
13 сентября сего года 112 стр. дивизия под давлением противника отошла с занимаемого рубежа. Заградотряд 62 армии под руководством начальника отряда (лейтенанта госбезопасности Хлыстова) занял оборону на подступах к важной высоте. В течение 4-х суток бойцы и командиры отряда отражали атаки автоматчиков противника и нанесли им большие потери. Заградотряд удерживал рубеж до подхода воинских частей.
15-16 сентября с.г. заградотряд 62 армии в течение 2-х суток успешно вел бой с превосходящими силами противника в районе ж.д. вокзала г. Сталинграда. Несмотря на свою малочисленность, заградотряд не только отбивал атаки противника, но и нападал на него, причинив ему значительные потери в живой силе. Свой рубеж отряд оставил только тогда, когда на смену подошли части 10-й стр. дивизии.» (там же)
Даже более того - подобные явления были настолько часты, что ОО НКВД сетует на то, что командиры «используют неправильно» заградотряды, вводя их в бой наравне с линейными подразделениями:
«Заградительный отряд 29-й армии Западного фронта, будучи в оперативном подчинении у командира 246 стр. дивизии, использовался как строевая часть. Принимая участие в одной из атак, отряд из 118 человек личного состава потерял убитыми и ранеными 109 человек, в связи с чем заново формировался.»
Но, несмотря на то, что все эти факты не скрываются, они просто тонут в огромной массе материалов о загранотрядах, авторы которых, подстраиваясь под конъюнктруру рассказов о «злобном НКВД», давят на эмоции. Вытаскивают ветеранов, которые за свои жалкие серебряники повышенной пенсии и юбилейные побрякушки от демократического правительства, трогательно описывают, как их «расстреливали» заградотряды, выдавливая дежурную слезу у сентиментального обывателя.
Документы опять-таки говорят, что среди красноармейцев приказ №227 вызывал положительную реакцию гораздо чаще, чем это хочется либеральной интеллигенции.
В докладной записке ОО НКВД Сталинградского фронта в Управление Особого отдела НКВД СССР «О реагированиях личного состава частей Сталинградского фронта на приказ №227» приводятся высказывания бойцов и командиров:
«Военврач ПАП 15 ГвСД Хандомиров, в беседе с командным составом, высказал: “...Приказ очень хороший и если бы он вышел раньше, то наверное бы не было таких безобразий, которые пришлось нам пережить...” Ст. пом. нач. шифроотдела 1-й танковой армии ст. лейтенант Баранов заявил: “...Если бы этот приказ был издан тов. Сталиным полтора-два месяца назад, мы бы никогда не отошли от р. Оскол, а возможно бы заняли Харьков»...Красноармеец 1034 СП Найман заявил: -“...Если бы этот приказ был издан в начале июня, наша дивизия не оказалась бы в Сталинградской области, а крепко дралась бы за Украину...”»
Разумеется, демократ не верит документам НКВД - ему кажется, что в НКВД сидели такие идиоты, что друг другу и руководству замазывали глаза липовыми бумажками ура-патриотического характера. Непонятно только, как, руководствуясь липовыми донесениями, они умудрились победить в большой войне. Ну, представим: написал начальник ОО фронта липовую бумагу с уменьшенным количеством тех же расстрелянных. Управление кадров РККА числит за фронтом «мертвые души». Выходит приказ, исходя из липовых данных: из числа фронта взять столько-то человек. Приказ не выполнен, так как людей нет. Начинается разбирательство, после которого начальник, подписавший липу, либо идет в штрафроту - с мосинской винтовкой наперевес высотки штурмовать, либо стенку подпирает подобно тем самым трусам и дезертирам, которых он недоучел. Особые отделы не замазывали в своей статистике случаи антисоветских высказываний:
«Наряду с положительными высказываниями отмечен ряд фактов и отрицательных проявлений, исходящих, главным образом, от враждебного и малоустойчивого элемента...Пом. командира батареи 20 ГвКП, 5 ГВКД лейтенант Боровкин, в беседе с командным составом батареи, сказал: “...Сейчас этот приказ малодействительный, потому что поздно издан. Многие наши части уже разбиты, так что драться нечем и некому...”...Командир отделения роты ПТР, 76 СД Галето, после прочтения приказа, среди красноармейцев говорил: «...Вот приказ о дисциплине издали, а не выпустили приказ, чтобы хлеба больше давали. Все равно люди, попавшие в штрафные роты, убегут на сторону противника, т.к. отступать им будет нельзя...”....Красноармеец 28 ГАП Щербук, прослушав содержание прочтенного бойцам приказа, заявил: “...Такие приказы уже были, но они ничего не помогли. У немцев очень сильная авиация, они нас все равно задушат. Наше правительство допустило ошибку. Надо было бить немцев тогда, когда они напали на Польшу.,.”.»
Несмотря на то, что отрицательных высказываний приводится в документе примерно столько же, сколько и положительных, это ничего не говорит о численном соотношении антисоветских настроений в армии. Выявлять отрицательные настроения - это была одна из основных задач Особого отдела. Положительные реакции же фиксировали только в исключительных случаях по отдельным важным политически вопросам как доказательство, что ситуация удовлетворительная в целом. Чтобы узнать примерное соотношение положительных высказываний и отрицательных, возьмем цифры из спецсообщения военной цензуры в ОО НКВД СТФ «О перлюстрации красноармейской почты».
«С 15 июля по 1 августа с.г. отделением военной цензуры 62 армии просмотрено 67380 писем. Большинство из них - 64392 письма бытового характера, положительных - 1333, отрицательных - 125, изъято - 93, что к общему числу писем составляет 0,1%».
Таким образом, писем отрицательного характера более чем в десять раз меньше, чем писем положительного. А если учесть, что в письма отрицательного характера включались письма с жалобами на плохое питание, снабжение, уход в госпиталях, то «народ, который не поддерживал коммунистов», но при этом «выиграл войну», сжимается до вообще ничтожных цифр.
Такая реакция далеко не случайна. Ни демократы, ни патриоты, упоминая о приказе № 227, не любят упоминать о том, что сам он состоит из двух частей: первая (гораздо большая по объему) носит мотивационный характер, а вторая постановляющий. Обстоятельно и подробно в приказе дается определение текущей оперативной и политической обстановки и аргументируется, причем порой даже в полемической форме, необходимость чрезвычайных мер. И только после этого постановляется создание заградотрядов и штрафных батальонов. Однако и во второй части есть также указания о воздействии на бойцов пропагандой:
«безусловно ликвидировать отступательные настроения в войсках и железной рукой пресекать пропаганду о том, что мы можем и должны якобы отступать и дальше на восток, что от такого отступления не будет якобы вреда».
Читая документы дальше, мы можем обнаружить данные о тех красноармейцах, которые судились за трусость, так сказать, в частном порядке, то есть не о случаях массового отхода, а о случаях личной трусости:
«За время боевых действий войск Донского фронта массовое бегство военнослужащих с поля боя были единичными случаями... В частях 62 армии, которая вела ожесточенные оборонительные бои с превосходящими силами противника, только в сентябре месяце осуждено и расстреляно по постановлениям особорганов 195 военнослужащих, проявивших трусость и бежавших с поля боя. В декабре месяце прошлого года, в период успешного наступления наших войск, осуждено и расстреляно особорганами перед строем 37 трусов и паникеров... Всего за период с 1 октября 1942 года по 1 февраля 1943, по неполным данным, особорганами фронта арестовано трусов и паникеров, бежавших с поля боя, - 203 человека, из них: а) приговорено к ВМН и расстреляно перед строем 49 ч., б) осуждено к различным срокам ИТЛ и направлено в штрафные роты и батальоны 139 ч. Кроме того, расстреляно перед строем по постановлениям особорганов 120 трусов и паникеров.» (Докладная записка ОО НКВД ДФ в УОО НКВД СССР «О работе особорганов по борьбе с трусами и паникерами в частях Донского фронта в период с 1.10.42 по 1.02.43»).
Данные здесь приведены по двум армиям численностью не менее 200 тыс. чел. То есть ни о каких массовых расстрелах, ни о каком стремлении расстрелять как можно больше красноармейцев, ни о каком запугивании красноармейцев органами НКВД речь идти не может. И тем более не может идти речь о выигрывании войны путем закидывания врага трупами штрафников, о котором любят порассуждать солженицыны и астафьевы. За четырехмесячный период в штрафные части было отправлено всего 139 человек из двух армий. Любой воевавший скажет, что эта цифра не компенсирует потерь батальона за тот же период на самом что ни на есть тихом участке фронта, а в наступлении личный состав частей, бывало, заменялся полностью в течение недели. Ну, не штрафники, а сверхлюди какие-то, то ли неуязвимые, то ли бессмертные. Рэмбо, одним словом...
Широко распространен миф о том, что «и в сражении под Москвой заградотряды гнали красноармейцев на убой». Читаем архивный документ из сборника «Лубянка в дни битвы за Москву»«Об обстановке на фронте в районе г. Тулы и о работе заградительных отрядов особого отдела НКВД 50-й армии»:
«По борьбе с дезертирами, трусами и паникерами особым отделом НКВД 50 армии было организовано 26 заградительных отрядов в составе 111 человек и 8 патрульных групп в составе 24 человек.» Количество ничтожное, а каковы результаты? Далее говорится о результатах работы: «С 15 по 31 октября задержано 2681 человек, из них арестовано 239 человек. В числе арестованных большинство дезертиры. В то же время задержаны и разоблачены ряд немецких шпионов».
Думаю, что позитивный характер работы заградотрядов здесь налицо. Раз те, кто подпадал под категорию «дезертир» или «шпион» арестовывались, то те, кто не арестован - это просто в беспорядке отходящие военнослужащие, из числа которых шло формирование и пополнение частей. О том, какую помощь заградотряды оказали действующей армии, говорит тот факт, что как раз в то время, когда под Тулой действовали заградотряды, численность, например, 290-й дивизии, которая входила в состав 50-й армии и находилась на самом острие удара, была всего... 1800 человек.
Вчитываясь в те или иные пассажи пишущих о войне, становится жалко читателя - ибо в нагромождениях разного рода чепухи, написанной либо от конъюнктуры, либо от невежества, либо от лютой озлобленности против Советской власти, либо от всего этого вместе, - трудно докопаться до исторической правды. Но документы советского периода в последнее время публикуются все чаще и чаще. Читатель, по крайней мере, значительная часть читателей, уже до такой степени объелся псевдоисторией, кухонной стряпней Резунов и Радзинских, что демократическую беллетристику покупает с гораздо меньшей охотой. Книгоиздатели в погоне за сенсацией публикуют документы и... пропагандируют тем самым коммунизм массовыми тиражами. Потому что правда о Советской власти - это уже маленькая победа коммунистов.
