К читателям
Белые пятна в знаниях основной массы коммунистов и сочувствующих покрывают все составные части марксизма. Знания по материалистической философии ограничиваются мантрой «материя первична, сознание вторично». Причем материя понимается как продукция ткацкого производства. Фраза о том, что «общество - это материя» встречает яростное не понимание.
Экономические знания примитивны и хорошо, если вообще заходят дальше рассуждений о «справедливой» дележке коттеджей буржуазии.
Но больше всего досталось исторической науке. В интерпретации истории многими левыми нашли своё единство философская некомпетентность, незнание фактологии, и вытекающая отсюда некритичность ко всем тем абсурдным «фактам», которые вываливают на головы людей буржуазные историки от телевизионных каналов. Не имея навыка обдумывания информации и не зная настоящих фактов, таким горе-коммунистам не остается ничего другого как ВЕРИТЬ буржуазным историкам.
Мы решили начать выпуск тематических сборников журнала «Прорыв» для читателей, более глубоко интересующихся вопросами истории коммунистического движения. Мы планируем издавать сборники параллельно с журналом не реже раза в год, и приглашаем всех неравнодушных к вопросам истории читателей поучаствовать в составлении сборников.
Борьба за научность истории - наше общее дело.
Относительно массовой поддержки оппозиции в партии в 1921 году
В антисоветской, как либеральной, так троцкистской литературе часто высказываются идеи о, якобы, имевшихся за Троцким и прочими оппозиционерами огромных масс, которые (массы, имеется в виду) якобы играли большую роль в партии. Такие утверждения крайне односторонни. Так массовой поддержкой партийцев оппозиции не пользовались, а вот большую роль сыграть могли за счёт непропорционально большого представительства оппозиционеров в руководящих органах партии.
В 27 году оппозиция получила 4 тысячи голосов против 724 тысяч. Поэтому претензии на руководство ВКП(б) у оппозиционеров базировались исключительно на нахальстве и спекуляции на своей кажущейся незаменимости в качестве «гениальных революционеров». Причем эта ситуация была характерно для всех этапов борьбы. Претензии Троцкого на власть были равным образом безосновательны и в 1921, и в 1926, и тем более в 1927 гг., поскольку за ним никто толком не стоял.
Посмотрим на механизм партийной дискуссии в наиболее благоприятной для Троцкого и оппозиции ситуации - 1921 год, Троцкий очень известен в качестве наркомвоенмора, обладает сильной группой лично ему преданных кадров, его поддерживают колеблющиеся элементы партии, в стране назревает послевоенный кризис, крестьянство открыто недовольно продразверсткой, партия размыта вступившими в нее в гражданскую войну кадрами, засорена в некоторой степени примазавшимся и враждебным элементом, в партии отсутствует твердое понимание вопросов перехода к мирной жизни. Образуется группа «децистов», образуется т.н. «рабочая оппозиция», Троцкий также выступает с тезисами о профсоюзах, надо думать, чтобы половить рыбку в мутной воде.
Стенограммы ПБ ЦК ВКП(б) как источник
и использование их во внутрипартийной борьбе
Основной чертой троцкистской историографии в настоящее время является патологическое, доходящее до прямой паранойи недоверие к документальным источникам. Поголовно практически считается, что Сталин и его единомышленники искажали партийные документы себе в угоду, организовывали голосование административными ресурсами, препятствовали оппозиции высказываться и т.д.
Доходит до того, что часто фиксируемые в стенограммах возмущенные реплики с мест по поводу оппозиции и овации самому Сталину объявляются позднейшими вставками сталинистов. В то же время различные мемуарные, публицистические и откровенно конъюнктурные источники наподобие записок Бажанова или иных перебежчиков объявляются источниками, которым можно доверять, несмотря на наличие в научной литературе критики этих источников.
В 2007 году были опубликованы стенограммы заседаний ПБ ЦК РКП(б) - ВКП(б) под российско-американской редакцией. И, несмотря на то, что по своей конъюнктурности и ангажированности, например, О.В.Хлевнюк даст фору любому троцкисту, тем не менее, «объективистский подход» в публикации документов дает достаточно представления о степени достоверности стенографических источников сталинского времени, формах и методах борьбы в партии и степени использования этих документов в борьбе.
Ренегаты коммунизма:
«Рабоче-крестьянский блок» Маурина и троцкисты
Формально мауринисты и троцкисты «действуют» отдельно друг от друга. Они даже взаимно отмежевываются. В действительности между ними, конечно, имеются серьезные различия. Но они сходятся в основном, в наиболее важном в данный момент: в предательской клеветнической атаке на Коминтерн и его испанскую секцию. В борьбе против компартии, которую обе группы с неумной иронией называют «официальной», между мауринистами и троцкистами на деле существует блок. И политическое значение этого блока (значение явным образом контрреволюционное) не меняется существенно от того, что этот блок не закреплен формально.
Очень важно отметить при этом, что и в самой политической позиции обеих предательских групп имеется совпадение по целому ряду весьма важных моментов. Мауринисты, например, вторят троцкистской песне о ««ложности» ленинской формулы революционно-демократической диктатуры пролетариата и крестьянства». Троцкисты сходятся с мауринистами в оценке данного этапа, как момента ПОРАЖЕНИЯ пролетариата. Об этом открыто говорил Нин в своей брошюре, выпущенной после январских событий. Не менее открыто повторяется это в одиннадцатом номере «Коммунизма», где сказано, что «нельзя отрицать, что в этот момент рабочее движение испытывает некоторую депрессию». Сходятся также троцкисты с мауринистами в постоянных утверждениях об упадке, о разложении компартии. Усердные контрреволюционеры выдают свои желания за действительность.
Все эти совпадения ни в коем случае не являются случайными. Они теснейшим образом связаны с контрреволюционной сущностью обеих групп, с тем, что их огонь направлен фактически против коммунизма, а не против буржуазии.
Единство ленинской партии является надёжной основой победоносной борьбы за социализм
Перед настоящей аудиторией надо поставить вопрос ясно, просто и по-большевистски отчётливо. Надо было сказать то, что сказано нашей партией и Центральным Комитетом уже порядочное время тому назад, заявить прямо и откровенно, что с известного времени после XV партийного съезда у нас внутри партии наметились две принципиально различные линии - линия партии и линия правого оппортунизма, которая в случае победы правых в партии неизбежно в конечном счёте привела бы к восстановлению капитализма. Это основное и это решающее. Генеральная линия партии заключается в том, что мы осуществляем крепкий курс на индустриализацию нашей страны, на основе этой индустриализации мы проводим перестройку нашего сельского хозяйства на началах обобществления, коллективизации.
Имея перед собой такие грандиозные задачи, партия поставила вопрос о перестройке работы всех своих рядов, о перестройке работы и приводных ремней от нашей партии к рабочему классу, ко всем трудящимся - профсоюзов, советов и т. д.
Вместе с тем партия поставила перед собой задачу оказания всесторонней помощи Коммунистическому Интернационалу в деле укрепления, в деле усиления большевизации братских коммунистических партий.
В противоположность партийному курсу правые выдвинули свою программу, принципиально отличную от генеральной линии нашей партии. Правые выступили совершенно открыто и решительно против взятых партией темпов индустриализации страны. Их проповедь равнения на «узкие места», снижения темпов индустриализации в конечном итоге неизбежно привела бы к срыву индустриализации страны и её социалистического преобразования.
Сталин и Коминтерн. Документы
Мы предлагаем читателям документы, посвященные работе Сталина над программой Коминтерна между V и VI конгрессами в 1928 году. Первый документ - это письмо Бухарину с предварительной критикой его тезисного проекта (т.н. «заметки Бухарина») программы Коминтерна. Для нас этот документ очень интересен тем, что в нем содержится предостережение Сталина от легкомысленного отношения к теории общего кризиса капитализма. Не секрет, что в советской обществоведческой литературе понятие кризиса капитализма очень часто смешивалось с гораздо более частным понятием - за общий кризис капитализма принимали циклические кризисы капиталистического перепроизводства. Сталин, указывая Бухарину на то, что он делает ту же ошибку, пишет: «Дело идет, конечно, не о том послевоенном кризисе 1919-1921 гг., который в основном уже изживается, а о том более серьезном кризисе мирового капитализма, который начался еще во время войны и который получил свое наиболее яркое выражение в факте образования советской системы хозяйства. Ясно, что этот кризис будет существовать и развиваться, несмотря на частичную стабилизацию капитализма, пока существует советская система, развивающаяся наряду и за счет мировой капиталистической системы. Под углом зрения этого кризиса и следует, по-моему, изложить анализ мировой капиталистической системы.» Для нас крайне важно это разъяснение Сталина о взаимосвязи общего кризиса капитализма и существования советского государства. Такой взгляд наилучшим образом раскрывает роль советского государства в мировой капиталистической системе - роль смертельного вируса, которому и дано сыграть важнейшую роль в общемировом уничтожении капиталистической системы, раскрывает роль СССР как одной из основных ПРИЧИН общего капиталистического кризиса.
Второй документ - Письмо И.В. Сталина О. Куусинену о тезисах по национально-колониальному вопросу, представленных VI конгрессу Коминтерна - показывает как тщательно Сталин обсуждает особенности и возможности национально-освободительных революций в колониях и полуколониях. Сталин отмечает, что «Не верно, что переход от диктатуры пролетариата и крестьянства (буржуазно-демокр. рев.) к диктатуре пролетариата (социалистическая революция) вероятен, как правило, в порядке эволюции, и возможен лишь как исключение, в порядке революции. Вернее было бы сказать обратное». На это, в принципе, и «напоролись» некоторые революции в Латинской Америке, но особенно актуальным это замечание становиться сейчас, когда некоторыми левыми усиленно пропагандируется опыт Венесуэлы в качестве социалистической революции.
Как появляются легендарные книги
Сегодня мы предлагаем нашим читателям легендарную книгу, оклеветанную даже больше, чем такой же легендарный «Краткий курс. История ВКП(б)». Книгу Л.П. Берия «К вопросу об истории большевистских организаций в Закавказье».
Формально признавая «руководящую роль» Сталина эти партийные руководители всячески замалчивали содержание теоретической и практической работы Сталина, старательно создавая образ ненастоящего, незаслуженного, случайного на руководящем посту человека. Недаром Берия называет подход этих авторов в первую очередь «недобросовестным».
Например, книга Махарадзе «Очерки революционного движения в Закавказье», где Сталин также не упомянут, а к меньшевикам высказано вполне примиренческое отношение. Или книги Орахелашвили 1926 года «Путь грузинской жиронды» и более поздние «Закавказские большевистские организации в 1917 г.» и «Вопросы пролетарской революции», где меньшевики и их лидер Н.Жодания названы марксистами. Нужно обратить внимание на то, что писались и издавались эти книги в Закавказье, где в отличие от центральной России, меньшевики успели проявить себя во всей красе - и участием в расстреле Бакинских комиссаров, и арестами и расстрелами большевиков в меньшевистской Грузии, и вооруженным мятежом августа 1924 года. Казалось бы градус противостояния должен был бы быть выше, а примеры антикоммунистической деятельности меньшевиков - ярче, но нет. Складывается устойчивое впечатление, что «свои родные» кавказские меньшевики были некоторым «большевикам» гораздо ближе, чем большевики «московские».
Цензовая эмиграция и народное хозяйство Советской России
Из всех сталинских положений тезис из работы «Вопросы ленинизма» о том, что по мере строительства социализма остатки эксплуататорских классов огрызаются еще более отчаянно, а, следовательно, классовая борьба только усиливается, подвергался наиболее яростным нападкам со всех сторон - как со стороны буржуазии, так и со стороны разнообразных ревизионистов - от социал-демократического до троцкистского толка.
Между тем экономическая история СССР в 20-начале 30-х гг. не дает оснований сомневаться в том, что реставрационная угроза была низка для того, чтобы не было оснований для подобного рода заявлений. Борьба за реставрацию капитализма, проиграв в борьбе политической и военной, перешла к партизанским вылазкам в сфере экономики, и НЭП представлял собой достаточно обширное поле для их деятельности. С одной стороны, рыночные экономические механизмы создавали сферу обращения внутреннего частного капитала, относительно крупного для довольно масштабных экономических диверсий, выражавшихся в форме крупных афер с целью выкачать как можно более государственных средств в карман частнику, а с другой стороны, концессионная политика позволяла иностранному капиталу активно вмешиваться и влиять на экономику страны.
Задачей СССР было по мере роста промышленного потенциала обеспечить постепенное сужение рыночной сферы в пользу планового хозяйства, однако ситуация осложнялась активным сопротивлением нэпманов и концессионеров, которое выражалось в саботаже, диверсиях, и особенно - в коррумпировании партийного и государственного аппарата.
Все это в те годы обозначалось как «экономическая контрреволюция». В отличие от ревизионистов-рыночников, которые представляют нам НЭП как царство всеобщего благоденствия, НЭП есть жесткая и напряженная борьба с частником, с одной стороны, борьба с коррупцией, с другой и борьба с иностранным капиталом, с третьей. НЭП означал не "эффективный симбиоз" рынка и плана, а прежде всего масштабное воровство государственных средств посредством разных коммерческих афер, усиление влияния частников на государственный аппарат, тенденцию к постоянному расширению частнокапиталистического сектора. Иными словами, новая экономическая политика была тем ящиком динамита, которым спешно заткнули пробитое айсбергом днище.
Документ показывает, что с самого начала политики НЭПа органы по борьбе с экономической контрреволюцией оценивали опасность капиталистической реставрации довольно-таки высоко даже исходящую от разбитой наголову открытой контрреволюции, не говоря уже об опасности, грозившей от мимикрикующей и коррумпирующей госаппарат, гораздо шире представленной на внутреннем рынке нэпманской прослойки. Документ довольно ясно показывает, что зарубежная цензовая эмиграция посредством нэпманов и концессионеров имела достаточные механизмы для коррумпирования советских работников и фактической реституции своей собственности, что служит еще одним аргументом против распространенного заблуждения относительно фиктивности процессов «Промпартии». Представление об ожесточенности борьбы за собственность в годы НЭПа также наводит на мысли о том, что обвинения в связях с цензовой эмиграцией и иностранной разведкой, обычные для процессов 30-х гг. имели под собой вполне определенную почву либо ревизионистских уступок, либо откровенной коррупции со стороны главных фигурантов таких обвинений - советских и партийных работников.
Критика и цензура кинофильмов в СССР
В антисоветской литературе принято считать, что коммунисты были в искусстве и культуре невеждами и мужланами, которые все «серьезные» произведения искусства зажимали, а заказывали «ура-патриотическую» липу, легковесные и примитивные произведения, в которых только веселые колхозники, только поют, пляшут, короче, попсовое фуфло для развлечения народа.
В просоветских кругах, одержимых злостной ностальгией, наоборот, представлено мнение, что каждый писк советского искусства был великим и могучим, примитивность выдается часто за «народность», а обвинение в несоответствии с реальностью объявляется злостной клеветой.
Однако, анализируя документы советских партийных органов, нельзя не заметить, что партийные руководители, во-первых, не были безграмотными невеждами (например, объявить бескультурным невеждой Жданова - на это при его жизни даже самые отъявленные враги решиться не могли за очевидностью этой лжи), а, во-вторых, отнюдь не были источником социального заказа на произведения, страдающие недостаточно высоким культурным уровнем. На примере записки начальника Управления агитации и пропаганды ЦК ВКП(б) Г.Ф.Александрова «О положении дел с выпуском кинофильмов» от 18 января 1941 года мы видим несколько фактов, опровергающих как антисоветские, так и ностальгические домыслы.
1. Несмотря на уверенность антисоветчиков в обратном, из нескольких десятков вызвавших недовольство агитпропа ЦК картин, выпущенных в 1940 году, снято было с производства только пять, остальные пущены в прокат.
2. Значительное количество картин, которые в «ностальгической» версии объявляются шедеврами, в реальности подвергаются партийными органами жесткой и справедливой, хорошо обоснованной критике (в том числе и за отрыв от реальности, за фальшивость).
3. Источником примитивизации и вульгаризации искусства являются САМИ деятели искусства, неверно или халтурно выполняющие заказы (особо указывается на отрыв кинематографистов от народа). Александров, наоборот, сетует, что руководство Комитета по делам кинематографии препятствует исправлению указанных недостатков и партийной критике.
4. Партийные органы отнюдь не зажимали общественную критику - Александров, наоборот, указывает отсутствие критики в печати как недостаток.
5. Сам Александров и его адресаты не производят впечатления неисправимых безграмотных держиморд, образ, сформировавшийся многочисленными стонами интеллигенции о советской цензуре. Советская цензура, наоборот, в этом документе предстает как культурный и интеллигентный орган, который не столько запрещает, сколько критикует, причем критикует обоснованно и обширно аргументирует критику.
